Оливия Джонсон и охотники
Шрифт:
— Ох, какой привлекательный молодой человек, извиняюсь, что такая растрепанная, если бы я знала, что здесь будь столь привлекательный молодой человек, я бы подготовилась, — сказала Агнесса.
— Спасибо мэм, но мое сердце занято, — сказал он улыбнувшись.
— Да, как печально, а если не секрет, кто эта милая особа?
Я закатила глаза:
— Эта милая, иногда занудная и очень саркастичная особа стоит рядом с вами, — ответил он.
Она повернулась ко мне:
— Здравствуйте, — прошептала я, помахав рукой.
— ОЛИВИЯ? Ты пришел забрать ее?
— Нет,
— Вот и славно, втроем будет веселей, — ответила та.
— Не обольщайтесь леди, это был сарказм, я пришел забрать ее, я не позволю ей жить с таким человеком как вы.
— Что такое сарказм? Какие — то странные слова вы говорите, и ты не получишь мое сокровище, она принадлежит мне, и только мне, а ты ничего не сможешь сделать мне, глупый охотник, ты возможно больше никогда не выйдешь отсюда, — говорила она, проходя круг за кругом вокруг Кэма.
— Вы, конечно, извините, что я встреваю в разговор двух противоречивых народов, но хотелось бы сказать, что я не вещь, и я не могу принадлежать кому — то из вас, без своего согласия. Я же живое существо, хоть я и не знаю, что я такое, но имею право выбора, — ответила я.
— Да, Олив, ты не вещь, но я уверен, что ты уйдешь со мной, — подмигнул мне Кэм.
— Нет, Оливия, ты останешься со мной, вместе мы завладеем миром охотников, заставим умолять их пощады на коленях, и начнем править всеми остальными мирами, захватывая их, а что может предложить тебе этот молодой человек? Хм… счастливую жизнь? Безграничную любовь? Это ложь, сначала все будет хорошо, пока он не встретит свою «идеальную девушку», к которой он уйдет и забудет про тебя, у него появится дочь и они заживут долго и счастливо, а ты выстроишь стену перед собой, и перестанешь подпускать к себе все, что излучает счастье и любовь, ты станешь затворницей, и в конце концов обезумеешь, от всех бед, что тебе придется пережить, и ты станешь чудовищем, которое будет вымещать всю злость на ни в чем не повинных народах, — говорила она, обнимая меня за плечи. У меня по спине, словно муравьи побежали мурашки.
Я не знала, что говорить, я правда боялась этого, но оставаться здесь, я не собиралась.
— Олив, это же не так. Я никогда не поступлю так, я не хочу делать тебе больно, ты слишком дорога мне, не слушай ее, она хочет переманить тебя на свою сторону, подумай о том, что случится с остальными…
— ХВАТИТ! МНЕ ВСЕ ЭТО НАДОЕЛО! Я ни на чью сторону переходить не собираюсь, я хочу остаться на нейтральной стороне. Я не знаю, что ждет меня в будущем, я живу настоящим, и все зависит от этого. Если мы будем слепо следовать за будущим, мы потеряем настоящее, пожалуйста, не заставляйте меня выбирать.
— Олив, ты мечешься? Ты же знаешь, какую сторону выбрать, почему ты просишь не заставлять тебя делать это?
— ПОТОМУ ЧТО Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО МНЕ НУЖНО! МНЕ СТРАШНО КЭМ, Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО Я ТАКОЕ, А ТЫ ПРОСИШЬ СДЕЛАТЬ МНЕ ВЫБОР, КОТОРЫЙ ПОВЛИЯЕТ, НА ЖИЗНИ НАРОДОВ! ЕСЛИ ОНА НЕ БУДЕМ МНОЙ УПРАВЛЯТЬ, МЕНЯ НАЧНУТ ИСПЫТЫВАТЬ ОХОТНИКИ, СТАВИТЬ НА МНЕ ОПЫТЫ, А ПОТОМ КАК ДИКОГО ЗВЕРЯ ВЫПУСТЯТ НА АРЕНУ!
— Олив,
Он был прав, небо становилось светлее, я кивнула, взяла его за руку, мы уже собирались сбежать, как вдруг:
— СТОЯТЬ! Разве я разрешала вам покидать мой замок? — Сказала Агнесса.
— Вы не имеете право держать меня здесь без моего согласия, — ответила я.
— Ничего, я справлюсь с этим, — сказала она, вытягивая руки вперед и бормоча, что — то себе под нос. Из ее рук стали вырываться красные искры, искр становилось все больше, она повторяла слова, пока вместо искр не появилась огромная королевская кобра, она была намного больше цербера в детском доме, ее глаза сверкали зеленым светом, всем своим видом показывала, что мы ей не нравимся.
Кэм дергал главные двери, но они были заперты, он вытащил меч откуда — то, изо спины, и крикнул:
— Бежим! — Он взял меня за руку и потащил в сторону библиотеки, она была открыта. Мы вбежали в нее, но змея шипя, ползла за нами. Увидев лестницу, мы поднялись наверх, и оказались в длинном коридоре без окон, их заменяли колонны.
— Кажется, оторвались, — сказала я.
И зря так обрадовалась, в противоположной стороне, той из которой мы вышли, появились светящиеся глаза.
— Но, как это возможно? Она ползла позади нас! — Сказал Кэм, приготовив меч.
Я же выставила правую ногу вперед и сжала руки в кулаки, смотрелось это наверно странно. Синеволосая девушка, босиком в красивом белом платье стоит как боксер и готовится к атаке.
— Ты серьезно? Ты собираешься бить голыми руками?
— У нас нет выбора, хотя у меня есть идея, Кэм беги в библиотеку я справлюсь со змеей.
— Что? Как ты это сделаешь? Твой рюкзак где — то в комнате!
— Леди Агнесса зря добавила мне своей крови, я кое — что умею, а ты отойди, а то и тебе достанется.
Он встал за мою спину, я ждала, когда змея подползет ближе, надеясь, что у меня получится.
Я напряглась, немного вытянув руки, немного поворачивая кисти рук, направляю всю энергию в руки, в моих руках стал появляться голубой дым с электрическими разрядами, с каждой секундой он становился больше. Змея была совсем рядом.
— Оливия! Осторожней!
Я глубоко вздохнула и выдохнула, немного повертела руками, чтобы проверить направление уже огромного шара энергии, и как только змея приблизилась ко мне, я легонько направила шар в ее сторону. Хотя возможно, что я сделала это легонько, показалось только мне. Волна голубого света накрыла змею, оттолкнув ее в стену.
— Это наверно очень больно, — сказала я, повернувшись к Кэму, который ошарашено, смотрел на меня.
— ДА ТЫ НИНДЗЯ! Я так понимаю, мне лучше тебя не злить.
— Да! Точно! Я НИНДЗЯ! ВОТ КТО Я! Да и тебе лучше меня не злить.
Мы зашли в библиотеку, которая уже не была библиотекой, а длинными коридором на этот раз с окнами — витражами. На улице уже появлялось солнце.
— Что будем делать? Если мы сейчас же не сбежим, то останемся здесь навсегда, я не знаю, что делать, — сказал Кэм.