Оливия Кроу и Ледяной Принц
Шрифт:
Проснулась Оливия, когда за окном уже стемнело, и по комнате расползались тёмно-фиолетовые тени, перемешанные с тусклым светом уличных фонарей. Тишину нарушали лишь гул в трубах и едва уловимое завывание ветра за окном. Кнехт всё так же неподвижно лежал на спине и, кажется, стал ещё бледнее, а дыхание словно замерло.
— Ленц? Ленц! — девушка похлопала его по щеке, и мужчина улыбнулся.
— Чего кричишь? — он нехотя открыл глаза, показавшиеся в темноте ещё желтее.
— А ты чего не дышишь?
— Дышу я. Думала, умер
— Продолжаешь свой урок? Если да, то не нужно! Я всё поняла. Больше никаких манипуляций с энергией, слушаюсь только тебя. Убедил.
— Умница, — похвалил Кнехт. — Ну что, за работу? Думаю, мы достаточно отдохнули.
Он поставил обе ноги на пол, мгновенно поморщился от боли и сдавленно зашипел. Оливия тут же положила руку ему на плечо.
— Не смотри! Не трогай! — рычал мужчина с досады на собственную слабость — покалеченную ногу сводило судорогой, от чего нервные окончания сходили с ума и протез сильно клинило.
— Ленц…
— Пожалуйста, Оливия, не надо! Убери руку, — из голоса мужчины исчезли гневные нотки, оставив после себя лишь отчаянную мольбу, когда Кроу положила ладонь на бедро.
— Нет. Не уберу, пока судорога не пройдёт. Всегда так?
Она провела рукой дальше, где крепилось искусственное колено. Именно здесь импульсы хаотично сталкивались и выводили из строя механизмы, попутно причиняя владельцу безумную боль, заставлявшую мужчину глухо рычать и покрываться каплями пота.
— После сна всегда. На ногу каждый день приходится большая нагрузка, и… прости меня.
— За что? — Оливия чувствовала, как напряжены мышцы, всё ещё страдающие от спазма.
— За слабость.
— Серьёзно?! Я думала, за грубость хочешь прощения попросить! Ты мне вроде предлагал женой твоей стать? А спали бы мы в разных комнатах? Как бы ты судороги свои прятал? — злилась девушка, подмечая, что мышцы начали становиться мягче, а дыхание северянина — ровнее. — Как же с вами, мужчинами, сложно! Папа, брат, ты. Постоянное ваше желание казаться сильнее, словно это что-то изменит! Я видела, как отец валится от усталости прямо на чертежи. Слышала, как Салазар кричит во сне, словно его заживо сжигают. Со мной не нужно ничего скрывать, Ленц. Не получится.
— Хорошо. Не буду. Не очень больно, но иногда мне становится страшно, что настанет день, и я сдамся. Не захочу вставать с постели, — признался Кнехт и осторожно подвигал ногой, проверяя ощущения.
— Придумаем другую конструкцию. Нас двое. Пара вечеров, и сообразим, как улучшить крепление и сустав.
Мужчина благодарно улыбнулся и медленно поднялся с кровати.
— Двое? Мне нравится ход твоих мыслей, Оливия. Готова к небольшому сюрпризу?
— Ленц, слегка прихрамывая, подошёл к стене и погладил её механической рукой.
— Только не говори, что у тебя тут секретная комната припрятана! — девушка последовала за Кнехтом.
— Если честно,
Фрагмент каменной кладки отъехал в сторону, выпуская наружу спёртый воздух.
— Надо включить вентиляцию, — мужчина поморщился и потянул несколько рубильников внутри узкого коридора, убегавшего вниз крутыми ступенями.
Лестница тут же ожила от света тусклых ламп и гула работающей вытяжки.
— Что там? — Лив с любопытством заглянула вниз. — Секретная лаборатория?
— Не совсем, — уклончиво ответил Ленц и подал девушке руку. — Прошу за мной, госпожа Кроу. Надеюсь, ты не прикончишь меня внизу и разрешишь всё объяснить.
— Звучит многообещающе. Ну, попробуй, — она охотно стиснула металлическую ладонь своей.
Спуск занял больше времени, чем ожидала Оливия. По её расчётам, они уже давно добрались до первого этажа замка и теперь явно находились на уровне подвальных помещений. Воздух становился тяжелее — вытяжка пока не справлялась с такими объёмами, и двое молодых людей на мгновение привалились к стене.
— Сейчас. Нужно немного подождать, — извиняющимся голосом проговорил Ленц и девушка кивнула. — Давненько сюда не заглядывал. Фуф. Пойдём.
Он вывел гостью к небольшой двери, на мгновение замер и повернулся к девушке.
— Хочу, чтобы ты знала. Всё это я делал ради страны, я не хотел обманывать и обворовывать твою семью. Мне действительно нужны были знания твоего отца, нужна была ты и твои воспоминания, Оливия, но не ради прибыли. Заранее прости, если сделаю тебе больно.
Снова комбинация символов на незримой панели. Сердце у юной наследницы сжалось в мучительном предвкушении, а в висках отдавало каждое нажатие пальцев на загорающиеся и тут же исчезающие кнопки, а затем дверь с шипением отворилась, в этот раз выпуская знакомые запахи бумаги и чернил, от которых хотелось разрыдаться. Не дожидаясь приглашения, она вбежала в лабораторию своего отца.
Конечно, это была не настоящая комната Декарда Кроу, а лишь очень точная копия. Мебель, сделанная на заказ, трубы, так же причудливо переплетающиеся под потолком, сейф, вмонтированный в стену. Даже пауки плели паутину в тех же местах. Откуда они здесь? В подвале без воздуха и еды? Хотелось ткнуть пальцем в белесые нити и проверить, а не иллюзия ли они, как и всё, что окружало Оливию.
— Как ты это сделал?
— Иногда Декард приглашал меня к себе. Несколько раз я был там вместе с Салазаром. У меня хорошая память, а ещё очень миниатюрная камера Лернера- Флобса. Я жутко боялся, что твой отец услышит щелчок затвора, и подгадывал съёмку под шипение в трубах, — признался изобретатель.