Оливия
Шрифт:
– Мистер Гордон. Я в ваших деньгах не нуждаюсь. А вы или глупец, или просто слепой. Ваш сын пойман на попытке изнасилования, у врачей в больнице есть мои анализы, которые подтвердят, что он опоил меня наркотиками. Или их вы уже перекупили?
– Девочка, тебе никто не поверит. Завтра СМИ услышат историю про то, как какая-то шлюха напилась и напала на сына влиятельного и уважаемого бизнесмена. Ты не получишь ни гроша с этой истории, а я приложу все усилия и свои связи, чтобы тебя упекли за нападение. С
– Джеймс, - Оливия мягко улыбнулась.
– У вас нет рычагов давления на меня. Как минимум опрометчиво угрожать человеку только потому, что он лежит на больничной койке и весит на сто тридцать фунтов меньше вашего. Вашу пламенную речь я на диктофон записала. Боже, как же я люблю облачные хранилища! И не достать оттуда ничего, не удалить.... Надеюсь, про YouTube вы хотя бы слышали?
– Ты меня шантажируешь?!
– мистер Гордон терял контроль над собой, приблизившись к кровати Оливии. Его помощник лишь успел ухватить мужчину за плечо, но его рука оказалась тут же сброшена.
Девушка же сохраняла ледяное спокойствие.
– Триста тысяч.
– Что?
– Триста тысяч долларов. Чеком. На предъявителя. Будьте добры.
Джеймс Ли Гордон стоял, усиленно моргая. Но все-таки потянулся во внутренний карман пиджака, чтобы достать чековую книжку.
– Цена кусается?
– довольно оскалилась Оливия. Да, этого человека она могла видеть насквозь. Как резко дергается его рука, выводя цифры на бумаге, как нервно он поджимает искусанные губы.
– Вы же понимаете, что это не все требования?
Мужчина недовольно поднял взгляд на Оливию.
– Вашего отпрыска необходимо отправить на лечение. Поверьте, для него этот вариант будет лучше, чем окружная тюрьма и принудительная кастрация. Я надеюсь, что в ближайшие дни до меня дойдет информация, что маленький сукин сын прописался в очень закрытом лечебном учреждении года на два. Я ясно излагаю свои мысли?
Эрл извлек из дипломата несколько листов бумаги, протягивая их Оливии.
– Договор о конфиденциальности, - пояснил он, когда девушка не поспешила взять у него документы.
– Не стоит беспокоиться, - глядя на чек, девушка проверила время на своих часах.
– Никакие документы я подписывать не стану, пока не увижу, что ваши мозги встали на место, мистер Гордон. А вот чек все-таки придется отдать, - Оливия остановила попытку старика спрятать жалкий клочок бумаги в карман.
– Это только компенсация за палату и гарантия того, что у меня не возникнет жгучего желания отправить наш разговор в сеть на всеобщее обозрение.
Оливия замолчала. Она не сводила стального взгляда со старика, которому пришлось сдаться.
– Выздоравливайте, мисс Стоун. И будьте осторожнее на улице, сейчас столько всего случается....
– Джеймс, -
– Серьезно? Не стоит произносить подобные глупости вслух. Я же и обидеться могу. А мои обиды стоят очень и очень дорого. Как вы могли уже догадаться.
Не проронив больше ни слова, мужчины удалились, в дверях столкнувшись с Итаном.
– Как все прошло?
– спросил он, протягивая девушке бутылку воды. Оливия не ответила, поднимая в руке сложенный пополам чек.
– Вы приняли его предложение?!
– Итан пересек палату, зарывая пальцы в свои волосы.
– Он надавил на вас? Оливия, если вопрос в деньгах, вам не стоило поддаваться...
– Мистер Миллер, - девушка протянула ему чек. Итан нехотя взял бумагу. А развернув, удивленно присвистнул.
«Черт, да какая разница, сколько!
– одернул себя Миллер.
– Так нельзя!»
– Мне не нужны деньги этого человека. Считайте, что разбитую вазу я вам оплатила.
– Вас чуть не изнасиловали!
– Ключевое слово «чуть». Ничего не случилось. А я избавила себя от уймы проблем.
– Каких проблем? Я уже говорил вам, что если дело в деньгах, я решу эту проблему. Лучше обратитесь в полицию.
– Мистер Миллер, - устало проговорила Оливия.
– Вам обрисовать всю ситуацию? Полиция не сделает ничего. Они не вмешивались в прошлые разы, когда этот ублюдок устраивал нечто подобное. Не вмешаются и сейчас. Уж Гордон постарается. Максимум, что получит Джим - это заключение экспертов, что он психически нездоров и за свои действия не отвечает, наказание свое он должен будет отбывать в лечебнице, а не в тюрьме. И это я молчу про вас.
– Что вы имеете в виду?
– Насколько я помню, вы упоминали, что собираетесь меня нанять. А значит, это мне придется разгребать ту нереальную кучу дерьма, которая свалится на вашу компанию, как только пресса пронюхает, что в вашем доме, на вашем званом вечере, вашу сотрудницу опоил наркотиками и попытался изнасиловать ваш гость. Сейчас октябрь, и, в лучшем случае, шумиха уляжется ко Дню благодарения. Если, конечно, еще какой-нибудь миллиардер не устроит феерию фантастического идиотизма раньше.
– Работа на первом месте, не так ли?
– брезгливо поморщился Итан.
– Даже здесь нашли выгоду?
– Конечно. В общем и целом я не пострадала, ублюдка Джима папаша изолирует по нашей с ним договоренности на ближайшие два года. Новость не попадет в прессу, у меня не будет скандала с вашим участием. И за всю эту радость я только что еще и денег заработала, - Оливия откинулась на подушку, голова все равно еще немного кружилась.
– Кстати, напомните мне включить в мой новый контракт пункт о форс-мажорных обстоятельствах. На будущее, подобные ситуации должны оплачиваться отдельно.