Омега для бандита
Шрифт:
– Вот, – Арсений положил на стол перед ним то, что раздобыл и занялся приготовлением чая.
К его удивлению, гость и не подумал шевельнуться. Он дождался, когда Арсений поставит перед ним горячую кружку, а потом подтолкнул к Арсению бутылку с перекисью.
– Вперед, – скомандовал альфа и стянул с себя заметно подпорченную рубашку.
Арсений замер, как маленький кролик перед хищником. Еще никогда он не видел полуобнаженного альфу вживую. Конечно, воображение и пикантные сцены в книгах подсказывали ему, как это выглядит и что следует ощущать. Но реальность оказалась куда ярче. Несмотря на тошнотворный запах
Пришлось подойти вплотную и теперь он задевал бедром ногу альфы, и от этого кожу под штанами будто жгло.
– Пощиплет, – предупредил Арсений, на что альфа лишь фыркнул и глянул на него так, что омега пошел потом.
– Я не такой хлюпик, уж поверь, – произнес он каким-то детским бахвальством, когда мальчишка хвастает выпавшим зубом, совершенно забыв, как боялся его вырывать.
Арсений не стал отвечать, чтобы не провоцировать. Он налил на ватный диск перекись и принялся протирать рану, стараясь игнорировать то, как на него смотрит альфа. Мелькнула глупая мысль, что у него могло быть что-то на лице и Арсений к собственному стыду, начал медленно и равномерно краснеть.
– Почти все, – тихо сказал он, наблюдая за тем, как пузырится перекись.
Чтобы отвлечься, он начал протирать кровоподтеки вдоль руки. В голове стало пусто и вскоре он уже просто проводил высохшей ватой по чистой руке, не замечая этого.
– Алё, – встряхнул его альфа. – Чего уснул?
– Простите, – прошептал омега и перемотал подсохшую рану.
Альфа не поблагодарил, что было ожидаемо. Он просто отодвинул Арсения в сторону и принялся за еду, не забыв прокомментировать, что колбаса могла быть и получше. И пока альфа был занят, Арсений осторожно проскользнул из кухни в комнату. Лучше ему было переодеться во что-то более закрытое, пусть у него и не имелось оснований думать, что он может заинтересовать хоть одного альфу. Они будто его не замечали, несмотря на то, что пару раз Арсению говорили, что он привлекательно пахнет. Очевидно, этого было недостаточно. Поэтому по большей части он мог не волноваться за свою добродетель, как выразилась бы его бабушка.
Он успел снять рубашку и бросить ее на полку, когда его снова грубо схватили и резко развернули на месте.
– Что за выходки? – над Арсением навис пышущий раздражением альфа.
– Какие выходки? – пискнул омега, не зная, чем прикрыться. Чужие руки крепко удерживали, не позволяя даже пошевелиться. – Я просто переодеваюсь, – попытался оправдаться Арсений.
Альфа перевел взгляд на его грудь и то, как он смотрел, не понравилось Арсению. В темных глазах будто загорелся огонь.
– Отпустите, – прошептал омега, чувствуя, как горло перехватывает от усилившегося феромона. В голове уже знакомо зашумело, а ноги стали ватными.
– А чего ты так пугаешься? – низким голосом спросил альфа. – Неужели боишься, что наброшусь на тебя?
Арсений снова начал краснеть, прекрасно понимая невозможность такого исхода, которого он, разумеется, не желал!
– Еще чего, – пропыхтел омега, снова предприняв попытку вырваться,
– Да у кого вообще на такое убожество встать может? – усмехнулся альфа, а затем перехватил руки Арсения одной ладонью. Свободной рукой он принялся шарить по обнаженным бокам, груди, опустил тяжелую ладонь на затянутую брюками попку и Арсений тихо ойкнул.
В следующее мгновение он уже оказался уложен лопатками на нагретый солнцем пол. Между разведенных в стороны ног устроился альфа, и от его ухмылки Арсению стало не по себе.
Глава 2
Марк с разыгравшимся азартом дразнил тощего омегу. Парень лежал под ним, извиваясь и отбрыкивась, чего он совсем не ожидал от такого тихони. Кто бы мог подумать, что еще недавно трясшийся от одного его вида омега начнет сопротивляться, чем сделает себе только хуже. Теперь Марку безумно хотелось узнать, почему тот так защищается.
– Слушай, – альфа вцепился в белые волосы и потянул, пока не дождался жалобного вскрика. – А как тебя зовут-то?
– Арсений, – пропыхтело недоразумение, но хватка Марка усилилась и тот притих.
– Сенька, значит, – усмехнулся Марк, не в силах припомнить, слышал ли он когда-нибудь раньше такое глупое имя.
– Арсений! – завопил омега и снова начал брыкаться.
Марк не ожидал столь бурной реакции и упустил тот момент, когда омега вырвался и заехал ему ладошкой в подбородок.
– Ах ты сука, – прохрипел альфа, испепеляя взглядом полураздетого парня, пытавшегося отползти от него.
Он в один короткий рывок добрался до него и ухватившись за тонкую щиколотку, дернул на себя и снова сграбастал, подминая неразумного омегу. Он не мог понять, почему сопротивление этого омеги приводит его в такое раздражение, едва ли не бешенство. Никто из знакомых ему омежек не мог даже ответить что-то против, не говоря уже о рукоприкладстве, а тут, неизвестно, в чем душа держится, так еще и зубы смеет показывать.
– Похоже, ваше племя понимает только один язык, – со злостью проговорил Марк, вжимая собой в пол худенькое тельце. Язык чесался оскорбить, унизить и заставить прекратить сопротивление, от которого в штанах уже давно стало тесно.
– Отпустите меня, – тараща огромные светлые глаза, тихо проговорил Арсений. – Я не сделаю ничего плохого.
– Конечно не сделаешь, – ухмыльнулся Марк и наклонился так низко, что мазнул губами по пухлым и чуть обветренным губам омеги.
От легкого прикосновения по телу пробежал жаркий импульс, и Марк довольно рыкнул.
– У тебя сил не останется.
Альфа сполна насладился калейдоскопом эмоций на лице омеги от неверия до панического ужаса и когда он открыл свой рот, чтобы, вероятно, снова возразить, Марк наклонился к нему и поцеловал.
У Арсения оказался неожиданно сладкий, маленький рот, который альфа принялся вылизывать, неглубоко толкаясь внутрь языком, прикусывая и посасывая губы. Он не целовал партнеров, брезгуя тем, чем до него мог быть занят очередной рот. Но сейчас чистый запах белобрысого вышибал мозги, не давая даже задуматься о том, был ли у того кто-то до Марка. И по мере того, как альфа углублял поцелуй, не в силах насытиться новыми ощущениями, омега начал оттаивать. Он уже не упирался ладошками в его грудь в безуспешной попытке оттолкнуть, омега замер, принимая, пусть и не отвечая.