Омела для Амели
Шрифт:
— Что такое?
— Да так… — Амели плюхнулась на диван и задумалась. — На сегодня нашлись модели для нашего проекта, и фотограф может выделить пару часов, но ехать надо уже через сорок минут…
— Так в чём проблема? — непонимающе изогнула брови женщина. — Собирайся, ты успеваешь.
— Нет, Беатрис, у нас же традиция! — насупилась Амели. — Это никуда не годится. Сегодня Рождество.
— Ну, девочка моя, — усмехнулась Беатрис. — А когда у тебя появится муж и дети, ты будешь бросать их и мчаться ко мне?
— Я и не собираюсь от тебя никуда уезжать, — ответила
— Вот спасибо, обрадовала, — фыркнула женщина. — А меня ты забыла спросить? Я, может, хочу выдать тебя замуж и укатить в тур по французским провинциям! Ну-ка, давай, не выдумывай.
— Ба… Я не хочу оставлять тебя одну.
— Амели, традиции — это святое, — Беатрис погладила её по голове. — Поэтому сейчас мы с тобой выпьем какао, ты соберёшься и поедешь работать. А через два часа встретимся на ярмарке, погуляем, купим всё, что нужно, и съедим по парочке любимых десертов в кофейне у Лоренцо. Как тебе план?
— Я говорила, что люблю тебя? — Амели потёрлась о сухую ладонь.
— Да, но я никогда не устану это слушать.
Получив поцелуй в растрёпанную макушку, Амели выпила какао и побежала собираться. Если поторопиться и быстро организовать разношёрстную толпу, то вполне реально успеть отфотографировать их историю за пару часов. Девушка быстро покидала в сумку необходимые вещи, зависнув взглядом на веточке омелы, лежавшей на рабочем столе. По телу прокатилась мурашечная волна. Их с Кристианом поцелуи всё ещё горели на губах, заставляя последние непроизвольно растягиваться в счастливой улыбке. Головой Амели прекрасно понимала, что роман с этим потрясающим мужчиной — путь в никуда. Понимала, что есть девяносто девять и девять десятых процента вероятности, что она в итоге останется один на один с разбитым сердцем и растоптанной самооценкой, но само сердце отказывалось внимать доводам разума и радостно трепыхалось в груди, вспоминая нежные прикосновения настойчивых губ.
— Не время, — одёрнула себя девушка и аккуратно вложила веточку омелы в книгу, которую всегда таскала с собой. — На счастье…
Два с половиной часа пролетели незаметно, и вскоре Амели уже мчалась в сторону Елисейских полей, взяв с фотографа клятвенное обещание, что он отправит первые снимки ей на почту не позже, чем через два часа.
Беатрис уже ждала её у небольшого антикварного магазинчика, кутаясь в новый палантин.
— Замёрзла? — встревоженно спросила девушка. — Прости, чуть-чуть не уложились…
— Всё замечательно, — улыбнулась женщина. — Просто он невероятно мягкий, так и хочется закутаться. Идём? Потом покажу, что здесь купила.
— Ты успела забежать в антикварный? — засмеялась Амели.
— Обижаешь! — парировала Беатрис. — Я даже не отказала себе в удовольствии поторговаться.
Девушка покачала головой и взяла женщину под руку. Они медленно прогуливались по праздничному городу, совершая небольшие спонтанные покупки и делая забавные фотографии в самых непримечательных местах. Это была ещё одна традиция. Бабушка всегда учила Амели не просто запоминать яркие моменты жизни, но и создавать их. Вот, казалось бы, невзрачная
— Ну что, — Беатрис промокнула губы салфеткой, — полюбуемся ёлкой в Лафайет и домой?
— Да-а, — протянула Амели. — Я уже ног не чувствую.
Квартира встретила уютным теплом. Амели быстро переоделась в любимый кигуруми**, превращающий её в плюшевого котёнка, и побежала помогать на кухне. Вдвоём с бабушкой они быстро сделали лёгкие закуски, достали специи и сухое красное вино для приготовления глинтвейна и накрыли праздничной скатертью небольшой круглый стол.
— Пригласила бы подруг, — заметила Беатрис, раскладывая у тарелок приборы.
— Я и пригласила. Завтра будут у нас в гостях, и мы снова станем много есть и пить, — Амели принесла специальные бокалы для глинтвейна на короткой толстой ножке с ручкой. — Круговорот обжорства в природе.
— Замечательные новости! Значит, завтра я запеку рыбу, — обрадовалась Беатрис.
— Ну я же говорю, — усмехнулась Амели. — Тем более мы обожаем твою рыбу, а значит, остаться налегке, шанса нет.
В этот момент раздалась мягкая трель домофона. Амели и Беатрис удивлённо переглянулись.
— Ты кого-то ждёшь? — спросила девушка.
— Нет, — пожала плечами Беатрис. — Подарок от Франсуа курьер принёс ещё утром. Мы созвонились и договорились встретиться через пару дней. Может, Иветт и Валери решили навестить нас раньше?
— Исключено, они обе уезжают загород к родным, — Амели отряхнула руки и пошла к двери. — Сейчас посмотрим, что за нежданный сюрприз.
Через пару минут девушка открывала дверь курьеру с огромной подарочной коробкой и букетом, в котором причудливым образом сочетались ветки пихты и омелы, шишки, палочки корицы и белые ягодки.
Расписавшись в бланке, она отпустила парнишку и медленно раскрыла небольшую открытку, вложенную в букет.
'С Рождеством, самая уютная девочка на свете. Легенды не врут.
К.'
Сердце радостно скакнуло в груди. Подрагивающими от предвкушения руками девушка открыла коробку, выпуская на волю большой воздушный шар с блёстками внутри. К нему была привязана небольшая бархатная коробочка, в которой лежал потрясающей красоты кулон — буква А, в виде небольшой раздвоенной веточки с крохотными камушками, напоминающими капли росы.
В глазах предательски защипало. Амели закусила губу и повернулась к выглянувшей в коридор бабушке. Та понимающе улыбалась. А вот Амели не понимала ровным счётом ничего. В душе взорвался фейерверк, перед глазами осыпались золотые искры, а в голове будто сработала кнопка «Выкл».
В тишине коридора снова раздался звонок. Словно в тумане, девушка нажала на кнопку домофона и услышала бархатный голос, от звука которого подогнулись колени: «Привет. Впустишь одинокого путника погреться?»