Омут. Книга третья. Круговорот
Шрифт:
– А я вам все же помогу, - быстро хлопнула в ладоши, я ведь еще давно решила, что это будет моя фишка.
Полная дама упала без сознания. Я залезла к ней в сумочку, нащупала кошелек. Отсчитала нужную сумму плюс проценты и скрылась, спокойно спустившись на лифте.
– Все в порядке? – полюбопытствовал Егор.
– Да, - беспечно ответила я.
Полная дама как раз начинала просыпаться. Мне и вправду раньше было ее жаль, но вор, шантажист и обманщик не заслуживает жалости и сострадания.
Сперва, когда я пришла домой, бабуля собралась кинуться на меня с новой порцией лекций, но я молча положила перед ней на стол всю сумму
Однако же бабуля решила со мной поговорить о моих сеансах. Я предложила прекратить ей эту бессмыслицу, так как результата от сеансов не было. Тут бабуля сообщила, что Софья Григорьевна занималась со мной бесплатно. Занималась, конечно, сильно сказано. В любом случае, бабуля согласилась с моим предложением и позвонила своей знакомой. Не думаю, что та особо расстроилась. Теперь у меня появилось больше времени для битья «груши».
А в школе снова английский, где урокомучительница всячески издевалась и поддевала меня. Кто знает, может, настала пора менять свое поведение – с игнорирования к резким ответам? Всегда ненавидела провокаторов, особенно, если их провокации имели негативную настройку. Ах, если бы знать заранее, что делать. Наверное, здорово видеть будущее. С другой стороны, оно представляет собой неоднородную, неопределенную, несформировавшуюся некую массу. Ведь мы сами меняем свое будущее – каждое наше новое решение, и того или иного действа не будет. Все так сложно. Как определить границу между сумасшествием и просто сильным стрессом? Это то же самое, как если бы обычный, рядовой человек начал искать границу между психопатией и акцентуацией, но все это и вправду слишком сложно. Что-то в последнее время меня частенько клонит к философии и психологии – стоит ли видеть в этом плюс, даже не знаю.
По вечерам я несколько часов подряд била «грушу». В это время можно было спокойно подумать обо всем, что творилось на свете и со мной в частности. Мое поведение, должно быть, кажется со стороны неправильным и даже неприемлемым. И мне хотелось бы объяснить его, но я не знаю, получится ли. Тот мир рушился, я могла его спасти после ряда действий, которые я не совершила. Многие могли погибнуть, и они гибли. Тим изменил все, абсолютно все. Но он не смог изменить одного малоприятного факта – мою память. Вообразите, вы жили себе поживали - спокойно, ну, почти спокойно - и вдруг – БУМ! – и окружающая реальность другая. Иные люди, чужие, совсем не такие, что были. И только ВЫ все помните, как было раньше. Пока Тим был рядом, я как-то пыталась справиться со своими эмоциями, что буквально мутили мой рассудок. Но Тим меня бросил. Исчез и больше не вернулся. Я осталась один на один с «неправильной», на мой взгляд, действительностью. Момент с Юльчей стал переломным. Во мне что-то надломилось, треснуло. Словно я упала с огромной скалы в водоворот, что неукротимо засасывает меня. Я тону и прекрасно осознаю это. Но совершенно нет сил сопротивляться. Пожалуй, я просто привыкла, что помощь появлялся в самый неожиданный, но необходимый момент, будто кто-то знал, что я нуждаюсь в ней. А здесь нет никого, с кем бы я могла поговорить начистоту. И мое сердце разрывается на мелкие кусочки от этого понимания.
На протяжении последних дней пищу я употребляла в достаточно малых дозах, но голод не ощущала. В среду утром, когда я выходила из дома, голова внезапно закружилась. Впрочем,
Представьте, несколько дней меня кормили через трубочку в руке. Потом постепенно стали давать жидкую пищу, чей вкус я не чувствовала, а ведь когда-то я была гурманкой, но это было слишком давно. Медсестры старались лишний раз ко мне в палату не заходить. Еще после первой ночи меня перевезли в двуместную палату, где я была одна. Все из-за того, что по ночам я сильно вопила. Что поделаешь, мне не всегда удается сдерживать себя. Все тайные страхи проявлялись во снах, мучительная боль пронзала насквозь. Каждую ночь на мою грудную клетку будто скидывали несколько тонн искореженного железа. Мне было тяжело дышать, бороться, но затем было пробуждение и тихое литье слез в подушку.
Я знаю, что становлюсь ежом. Не подпускаю к себе людей, отталкиваю их одним своим поведением, словно они виноваты в моем горе. С другой стороны, стоит ли так зацикливаться на себе? С каких это пор я стала невыносимой эгоисткой?
Как только я набрала пару килограммов, главврач набрал номер бабули и деликатно попросил избавить их от меня. Шутка ли, но дежурные врачи по ночам не должны спать, а сами до дикости бесились на меня за то, что не могли уснуть. Впрочем, я понимаю, что другим пациентам нужен сон. Итак, меня перевели на домашнее лечение – какие милые лживые слова. Уже с понедельника я вернулась в лицей.
– Выздоровела? – с ходу поинтересовалась доброжелательная Арина, не успела я войти в класс.
– Да, спасибо, - любезно ответила ей.
– О, так тебя все же загребли в психушку? – с издевкой вопросила осмелевшая Юльча.
– Еще одно слово, и ты окажешь в подходящем для тебя месте, - со сладкой улыбкой на устах промолвила я.
– И где же? – удивилась жирафиха.
– В морге, - все тем же тоном, полушепотом отвечала я, максимально приблизившись к ее лицу, так что мало кто еще мог услышать.
Пока ее выражение лица пыталось вернуться на территорию головы, я прошла за свою парту. Спокойствие, только спокойствие. Быть мирным самаритянином тоже можно, правда, осторожно.
– К сожалению, ваша учительница математики пока не выздоровела… - едва ступив в стены класса, молвил преподаватель.
– Какое же это несчастье, - пробурчал Кирилл в стол.
– Прошу прощения? – удивился Марк.
– Что? Я ничего, - пролепетал парень под грозным взглядом молодого мужчины.
– Ну так вот, я продолжу, - вид у него был очень серьезный, - о том, что у вас сегодня биология, вы должны были знать от старосты…
– Я всем сообщила, - выпятив мизерную грудь, пропела Моська.
Никогда бы не подумала, что она у нас староста. Это же курятам на смех. Ха-ха, я не удержалась и усмехнулась. Впрочем, меня-то никто не предупреждал о замене. Всегда терпеть не могла людей, которые подлизывались и лебезили перед другими. Фу-у, какая гадость. Хотя, если бы все люди были такими, как я, то мир и жизнь в целом были бы невыносимо скучны. Так что даже такие персонажи, как Моська, должны быть. Так сказать, одобряю.