Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги
Шрифт:
— Вы не из наших, — отметил он. — Зашли по дороге?
Я сообщил, кто я, и добавил, что его сын Майкл попал в серьезную переделку.
— Майкл мне не сын, — ответил он угрюмо. — Не желаю ничего слышать ни о нем, ни о его неприятностях.
— Но он может появиться здесь. Если это произойдет, вы должны сообщить полиции.
— Я никому ничего не должен. Нечего Меня учить. Мне приказывает более могущественная сила, и ее приказы идут прямо в сердце.
Он перекрестился.
—
— Не смей насмехаться и богохульствовать, ибо ты сейчас же поплатишься за это!
Он схватил вилы, прислоненные к стене. Я почувствовал, что на спине у меня взмокла рубашка, и ощутил серьезность своего положения. Острые зубцы вил были направлены мне прямо в желудок.
— О-а! — закричал старик. — Убирайся отсюда! Всю жизнь я боролся с дьяволом и узнаю его слуг с первого взгляда!
— Так же как и я, — пробормотал я не слишком громко и выскочил наружу быстро и очень вовремя.
У калитки, сложа руки на груди, стояла миссис Харлей.
— Извините меня, — обратилась она ко мне. — Я виновата перед Кэрол Браун. Она вовсе не была испорченной девушкой, только я держала против нее сердце.
— Сейчас это уже не важно. Она мертва.
— Это важно для ее жизни на небесах.
Она подняла глаза к небу, словно ясно видела там «небеса» и загробную жизнь на них.
— Я совершила слишком много плохого, — продолжала она, — и на слишком многое закрывала глаза. Но вам не понять, что я должна была сделать выбор.
— Да, я не совсем вас понимаю…
— Выбор между мистером Харлеем и моими сыновьями. Я знала, что он тяжелый, жестокий человек, не всегда правильно Поступающий. Но что я могла сделать? Я должна была прожить жизнь со своим мужем. И у меня не хватило сил, чтобы противостоять ему. Да и ни у кого не хватило бы. Я отступила в сторону, когда он выгнал моих детей из дому. Гарольд — добрый парень, и он в конце концов простил нас. Но Майкл не простит никогда. Он похож на своего отца. Я не надеюсь когда-либо увидеть своего младшего сына.
Слезы медленно текли по ее глубоким морщинам.
Из сарая вышел ее муж, неся в одной руке десятигаллоновый бидон, а в другой — вилы.
— Иди в дом, Марта. Этот человек — слуга дьявола. Я не хочу, чтобы ты разговаривала с ним.
— Не трогай его, пожалуйста.
— Иди в дом, — повторил он.
Она ушла, опустив седую голову и с трудом переставляя ноги.
— Что же касается тебя, дьявольское отродье, то ты уберешься с моей фермы, или я призову на твою голову небесную кару.
Он поднял вилы к небу и потряс ими.
Я уже сидел в машине и закрывал окна. Рубашка моя была все еще мокрой, и, как только машина
Глава 17
После посещения фермы Харлеев я нанес вечерний визит Роберту Брауну и его жене. Они уже знали, что произошло с их дочерью, и мне не пришлось сообщать об этом.
Роберт Браун ждал меня. Это был крупный мужчина, казалось постоянно преодолевающий чье-то невидимое сопротивление, не знаю, в силу возраста или настигшего вдруг горя. Он торжественно пожал мне руку.
— Я рассчитываю завтра вылететь в Калифорнию, — сказал он. — Если бы вы это знали, то могли бы не ехать сюда.
— Мне все равно надо было поговорить с Харлеем.
— Понимаю. — Он наклонил голову набок каким-то птичьим движением, странным для такого крупного человека. — И что вы думаете о них?
— Миссис Харлей произвела на меня в общем приятное впечатление, а сам Харлей — нет.
— Неудивительно. Он ведь время от времени лежал в психиатрической больнице. И когда он в очередной раз попал туда, мы с женой взяли на себя заботу о его сыне Майкле. Он стал жить в нашем доме. — Все это прозвучало так, будто ему было стыдно за свой поступок.
— Вы поступили благородно!
— Боюсь, что благородство не привело к хорошему. Но кто может предсказать будущее? Сейчас, во всяком случае, никто! Но проходите, мистер Арчер. Жена хотела поговорить с вами.
Мы прошли в гостиную, обставленную неброской мебелью, — жилище людей среднего достатка. На стенах висели фотографии, а на камине золотом и серебром поблескивали спортивные трофеи.
Миссис Браун сидела в кресле. Еще очень красивая женщина, несколькими годами моложе своего мужа. В ее темных, тщательно причесанных волосах поблескивала седина. Она подала мне руку жестом скорее просящим, чем напоминающим приветствие. Предложив сесть на высокую скамеечку, она сразу попросила:
— Расскажите нам все о Кэрол, мистер Арчер.
Все о Кэрол! Я осмотрел их приятную комнату с фотографиями Кэрол на стенах и повернулся к ее родителям. Глядя на лицо матери, я понял, откуда у Кэрол такая красота. Но понять, как одна жизнь повлияла на другую и почему жизнь Кэрол закончилась так трагически, еще не мог.
— Мы знаем, что она умерла, — указал Браун, — что ее убили, что, возможно, это сделал Майкл. Это все, что мы знаем.
Лицо его походило на лица римских полководцев, когда Рим терпел уже длинную цепь поражений от варваров.