Он бы отдал жизнь
Шрифт:
– Неужели? Тогда кто ты, Диана?
– Я русская.
Удивление Дэвида было настолько огромным, что его не удалось скрыть.
– Почему ты так ошарашен? – улыбнулась Диана, впервые заметив, как Дэвид пораженно округляет свои невероятные глаза.
– Не знаю. Наверное, потому, что ты говоришь по-английски очень легко и чисто.
– Я с детства изучала язык в спецшколе и некоторое время, как и ты, жила в Англии. Конкретно в Лондоне. Однако англичане акцент чувствуют. Я думала, ты тоже. Но теперь, когда выяснилось, что ты македонец, все встало на свои
– Ты и внешне не похожа на русскую.
– Мы все разные, Дэвид. В нас намешано очень много кровей. У меня бабка из Средней Азии. Мамина мама. Она из Самарканда. У отца дед с Западной Украины. – Диана хмыкнула. – А вообще я русская!
– Я уже это понял, – как всегда, скупо улыбнулся он. Затем сменил тему: – Давно живешь в Бланесе?
– Месяц с небольшим. А ты?
– Полтора года, но с перерывами. Тут зимой довольно холодно, и я перебираюсь на Канары.
– Ни разу там не была…
– О, там замечательно! – И он стал рассказывать ей о Тенерифе.
Вскоре они покончили и с паэльей, и с сангрией. Выпили кофе с фруктовым десертом. Дэвид расплатился, и они покинули ресторан.
Он пошел ее провожать. По пути они разговаривали ни о чем. Болтала больше Диана. А все потому, что чувствовала волнение и пыталась его скрыть. Дэвид ей нравился. Очень нравился. И это ее скорее пугало, чем радовало. Хотя она и думала о романе, но влюбляться не планировала. Хотелось, испытав легкую симпатию, потянуться к мужчине и дать ему себя соблазнить. В представлении Дианы эти отношения должны были продлиться максимум неделю, а, закончившись, оставить приятные воспоминания без оттенка грусти, а уж тем более горечи. Если же она сблизится с Дэвидом, то увлечется им не на шутку. А то и полюбит по-настоящему. А ей этого совсем не надо. Ни в данный, совсем не подходящий для серьезного романа момент, ни вообще. Диана боялась сильных чувств, бежала от них. Она и замуж вышла за мужчину, к которому испытывала лишь симпатию, притом что был в ее жизни тот, от кого она теряла голову…
От Дэвида тоже могла потерять. Она чувствовала это. И очень боялась…
– Что с тобой? – спросил вдруг он.
– Что? – испугалась Диана, решив, что чем-то себя выдала.
– Ты морщишься. Изжога? У меня от паэльи она часто бывает. Поэтому я редко ее ем.
– Да, что-то в желудке нехорошо, – соврала Диана, хотя никакого дискомфорта не испытывала. Паэлья была именно тем блюдом, которое ее желудок всегда воспринимал отлично.
– Вот аптека, давай зайдем, купим лекарства.
– О нет, не нужно, у меня дома есть. Вот мы, кстати, и пришли…
Она не знала, что делать: пригласить его на кофе или поблагодарить за обед и распрощаться. Но Дэвид все решил за нее.
– Спасибо за общество. До свидания.
Сначала Диана испытала облегчение, но потом…
Ей стало обидно. Она что же, ему совсем не нравится как женщина, раз он бежит от нее так скоро?
– Может, зайдешь выпить кофе? – выдавила из себя Диана.
– С радостью бы, да не могу. У меня встреча через полчаса.
«Еще с одной любительницей паэльи? – с обидой подумала
– Я продаю свой дом, – сказал Дэвид. – Через полчаса придет потенциальный покупатель…
Она не успела как-то отреагировать на эту реплику. Дэвид, помахав ей рукой, удалился.
Весь следующий день Диана искала его глазами. Везде: на пляже, на набережной, в ресторанах. Она отобедала там, где они ели паэлью, отужинала у Пепе. Официант встретил ее как родную. И принес ту самую бутылку. Он закрыл ее крышкой и убрал в холодильник, потому что такое вино обязано быть выпито, пусть и через день, и он не сомневался, что Диана вернется, чтобы сделать это.
Она допила вино. Заказала еще стаканчик хереса. Съела тапас. Прослушала до конца программу…
Дэвид так и не появился.
«И хорошо, – сказала себе Диана, с трудом подавив разочарование. – С глаз долой, из сердца вон…»
Однако ночью она спала плохо из-за того, что ей снился Дэвид. Утром она поднялась с больной головой. Хотела искупаться, но шел дождь. Из-за погоды настроение еще больше ухудшилось. Диана даже поплакала немного. Но так как она давно запретила себе хандрить, то заставила себя взбодриться. Крепкий кофе и зарядка помогли в этом.
Дождь еще не закончился, но стал гораздо тише. Диана накинула дождевик и вышла из дома. Улицы города были пустынны. У моря тоже никого. Только на лавочке сидел Дэвид под огромным зонтом.
– Доброе утро, – поприветствовал он Диану. – Удивительная погода, не правда ли?
– Не люблю дождь, – сказала она.
– Да? Почему тогда ты сейчас тут, а не сидишь с бокалом хереса у себя в квартире?
– Мне захотелось прогуляться. Не люблю долго сидеть взаперти. Даже с бокалом хереса. – Она опустилась на лавочку рядом с Дэвидом. – А ты, как я понимаю, любишь дождь?
– Обожаю. Только если он идет не очень часто. В Лондоне и Санкт-Петербурге я не могу жить дольше месяца-двух.
– Ты жил в Питере? – удивилась она.
– Бывал, скажем так…
Диана думала, что он продолжит фразу, но Дэвид замолчал. Достав из кармана своей кожаной куртки фляжку, протянул ее Диане.
– Что там? – спросила она перед тем, как сделать глоток.
– Херес, конечно же.
– Почему «конечно»?
– Я знал, что встречу тебя, поэтому взял его с собой. Лично я в дождь предпочитаю пить коньяк.
Диана отпила хереса. Он оказался отличным: терпким, выдержанным, с богатым букетом. Дэвид не скупился на дорогое вино. Он наверняка мог себе это позволить. Этот мужчина производил впечатление не просто небедного, а очень обеспеченного человека. Он всегда был дорого одет, носил платиновые часы одной из самых известных швейцарских марок, а бриллиант в его ухе был крупным и идеально чистым – когда-то Диана носила украшения с драгоценными камнями и научилась в них разбираться.
– Чем ты занимаешься? – спросила она, передав ему фляжку.