Он целует нежно
Шрифт:
Мирон! Я резко откинула одеяло и вскочила на ноги. Спросонья я не посмотрела на номер входящего вызова. Жар ещё больше прилил к моей голове, и я пошатнулась, больно ударившись ногой об стол.
– Интересно, – Мирон продолжал шипеть в трубку, – ты от кого беременна? От меня или нагуляла? Не зря я следил за тобой всё это время. Не давал мне покоя Вадим Романов. Отвечай, Ксюша. Это его ребёнок?
Я выронила телефон, а когда наклонилась, чтобы его поднять, то заметила на полу какую–то лужу. В полумраке я не видела, что это за
Я бросилась к двери, но меня снова повело в сторону от слабости. Я упала, но не смогла подняться. Слышала, как Мирон орал в трубку. Но мне было всё равно.
Я ползла в сторону двери. Мне нужно добраться до Виталия. Несмотря на моё состояние, голова работала чётко. Я понимала, ребёнка уже, скорее всего, не спасти. Но я хочу жить. Я обязана жить.
В коридоре ко мне подбежал охранник и позвал медсестру, которая сидела на посту. Виталий выбежал на крик и с ужасом разглядывал пятна крови, которые следом тянулись за мной. Он покачал головой.
– Да. Это я опять во всём виновата. Я потеряла своего малыша.
Он ничего не ответил. Помог мне улечься на каталку, которую прикатила медсестра. По дороге к лифту нас догнал Павел Дмитриевич:
– Ксения, не волнуйся, пожалуйста. Сушинская уже подъезжает. Она сама всё сделает. Всё будет хорошо.
Это фразу я слышу теперь каждый день с завидной регулярностью. Когда оно уже будет хорошо? Слишком затянулись мои проблемы.
– Ксения, не волнуйтесь. Я ввожу препарат. Сейчас вы уснёте.
***
Я знаю, что он здесь давно. Он смотрит на меня. Просто мне было тяжело открыть глаза. Я всё слышала. Это они думали, что я сплю. Нет, я всё слышала. Как он кричал за дверью, как звал меня.
А теперь сидит и смотрит на меня. Скоро я смогу открыть глаза, и он устроит мне разнос. Лучше бы он вчера забрал у меня телефон. И ничего бы не произошло.
Я провожу рукой по животу. Пустота. Это ощущается даже вот таким образом. Когда там была жизнь, всё было по-другому.
Чувствую, как ложится его рука на мой живот. Даже через одеяло я ощущаю её тепло. Слёзы самопроизвольно катятся из глаз.
– Я не смогла его сберечь.
– Ничего. Просто твой организм отторгает всё, что касается его. Тут ничего не поделаешь.
– Ребёнок не виноват.
– Не виноват. И ты тоже ни в чём не виновата.
Он даже не стал меня ругать. Это непривычно.
Я медленно открываю глаза и тут же натыкаюсь на заботливый карий взгляд.
– Вадим…
– На него завели уголовное дело. Думаю, что его свобода – вопрос времени. Не хотел тебя вчера волновать.
– Прости. Я не хотела поднимать телефон. Я спала, у меня поднялась температура…
– Ты прости… За то, что не остался с тобой. Спи, – он поправляет мне одеяло.
– Расскажешь мне, что узнал?
– Расскажу. Когда отдохнёшь.
Он убирает руку, а я ловлю её на ходу:
–
– С чего вдруг такие заключения?
– Ну так операция. Температура…
– Тебе ничего не пришлось делать. Говорю же тебе – твой организм отторгает всё, что связано с ним. Даже Сушинская удивилась. Так редко бывает. Всё чисто и в полном порядке. Осталось только силы восстановить. Все анализы в норме.
– Не может быть.
– Верь мне, Ксения. Научись, наконец, доверять людям. Спи. Я буду здесь, рядом с тобой. Видишь, ноут принёс. Здесь сегодня поработаю.
– У тебя усталый вид.
– Ничего, я привык. Спи, Ксения.
Глава 26
– Доброе утро, Ксю, – Вадим бережно поправил одеяло и присел рядом со мной. – Кофе хочешь? – провёл ладонью по моей руке.
– Мне же нельзя, – я спрятала руки под одеяло.
– Не придумывай. Всё у тебя нормально, я видел анализы, – он достал мои руки обратно. – Я не буду до тебя дотрагиваться. Понимаешь, тебе сейчас нельзя в депрессию скатиться. Маленькие радости в виде кофе и пончиков совсем не помешают. Даже наоборот. Хочешь, я тебя заберу домой?
– К себе?
– Ко мне.
– Не надо. Я сама.
– Ну, сама, так сама. Ты как вообще? Что-нибудь беспокоит?
– Не скажу, что мне весело. Но, в целом, довольно сносно. Думала, что будет всё гораздо хуже. Расскажи, что ты узнал о нас.
– Ладно. Почему не сказала мне, что ты не снимала деньги в банке со счёта?
Он помог мне удобно устроиться на кровати.
– Ты про что?– я действительно не понимала, о чём он говорит.
– Про счёт, который я открыл для тебя четыре года назад. В знак благодарности за твою помощь.
– Ааа… Я приходила недавно за ними, за деньгами. Подумала, что ты сам снял всё со счёта, раз я не появлялась там несколько лет.
– Хорошего же ты мнения обо мне, – Вадим нахмурился. – Их сняла какая-то девица в светлом парике. По поручению твоего мужа. Её уже объявили в международный розыск.
– Откуда ты знаешь? – я выпрямила спину и села ровно.
Вадим взял меня двумя руками за плечи и вернул в исходное состояние, прижав к спинке кровати.
– С твоим мужем беседовали нужные люди. Кстати, на следующей неделе ты получишь развод.
– Так быстро? – улыбнулась я. – Он так легко согласился?
– Его никто не спрашивал. Знал бы, что эта новость вызовет у тебя улыбку, сделал бы это раньше. Мы собственными силами провели целое расследование. Он думал, что все файлы с видеоинформацией уничтожены. Но я не просто так открывал счёт именно в этом банке. В нём работают мои люди. Поэтому вся информация всплыла в нужное время. Ксения, ты готова узнать правду?