Он ледяной
Шрифт:
Он невольно залюбовался своей гостьей. Теперь, на фоне щедро наряженной елки, она смотрелась еще более привлекательно. Снежно-белая кожа так и просила прикосновений. Голубые глаза сверкали, как льдинки, а губы самого пьянящего из всех оттенков вишни манили, как сверхмощный магнит.
– Включить иллюминацию? – спросил Илья, не решаясь сразу дотронуться до нереальной девушки. – У меня супергирлянда, сияет не хуже звезд, тебе должно понравиться.
– Включай, конечно, – оживленно кивнула она. Кажется, смущение ей было незнакомо.
Илья коснулся кнопки маленького пульта, закрепленного на стене. Тяжелые
Щелк! И по комнате заметались огоньки.
– Ух ты! – совершенно искренне обрадовалась девушка.
Снегурочка повернулась к нему, и они оказались лицом к лицу. Теперь уже медлить было нельзя.
Илья осторожно коснулся ее плеча и тронул верхнюю пуговицу на шубке, ту, что располагалась у самой шеи. Осторожно, словно боясь спугнуть добычу, он расстегнул ее, пальцы тут же скользнули вниз, торопясь расправиться и со второй застежкой.
Снегурочка не отводила взгляда от его лица. Она не помогала ему раздеться, но и не сопротивлялась, а словно ждала, что же будет дальше. А Илья уже не мог медлить. Оставалась только одна пуговка. Быстрое движение пальцев, и пала и она.
Шубка медленно, словно нехотя, скользнула по плечам и покорно улеглась у ног девушки. Илья судорожно вздохнул. Под шубкой у красавицы не было ничего, и его взору предстала самая прекрасная картина из всех, что он видел.
Тело у его гостьи оказалось не просто белым. Оно сияло и переливалась перламутром. Упругие грудки вздымались как два идеально ровных сугроба. На вершине каждого алела маленькая спелая вишенка. Илья дотронулся до нее кончиками пальцев, словно боясь, что она пропадет, растает от более грубой ласки. На ощупь кожа оказалась похожа на атлас, прохладная, нежная, ласкающая. От избытка чувств ему не хватало воздуха. Он задыхался, потрясенный ее совершенной красотой.
Неспешно провел по выпирающей ключице, коснулся ямочки под шеей, осторожно дотронулся до девичьей груди.
– Правы были мои сестренки. – Ее голос, похожий на журчанье ручейка, прозвучал так неожиданно, что Илья отдернул руку и взглянул Снегурочке в лицо.
И застыл в изумлении. Голубые глаза гостьи теперь горели пронзительными огнями, скулы заострились, ноздри тонкого маленького носика трепетали. Его сказочная девочка превратилась в ведьму.
– Что? – Испугавшись метаморфозы, мужчина отступил на шаг назад.
– Ты обидел многих из нас, – сказала Снегурочка. – Нельзя так с нами.
Она стояла неподвижно и сейчас больше была похожа на статую. Попыток прикрыть наготу Снегурочка не предпринимала. И зрелище, на которое она с такой щедростью разрешила любоваться Илье, пугало и восхищало его одновременно. Ему казалось, что он сходит с ума. Внутри все бурлило. Организм настойчиво требовал заставить девушку замолчать, впившись в побледневшие губы агрессивным поцелуем. Разум призывал бежать.
– Мы можем наказать. – Снегурочка улыбнулась и вмиг стала прежней, такой, какой он увидел ее.
Илья потер виски. Надо же, сегодня не пил. Да и давно не брал в руки бокала. Что же это? Галлюцинация? Смысл ее слов не доходил до него, голова
Словно сквозь густую пелену, Илья наблюдал, как она шагнула к нему и, протянув руку, сделала то, о чем он мечтал последние два часа. Дотронулась до все еще пульсирующего органа. Он даже через ткань так и оставшихся на нем брюк чувствовал холод ее ладони.
– Сердце у тебя – как льдинка, – прошептала Снегурочка. – Так пусть и остальное все будет ему под стать. Пока не найдется любящее теплое сердечко, которое тебя согреет.
Илья почувствовал, как по его телу разливается странный, потусторонний холод. Он сковывал все его тело. Даже ту его маленькую часть, где совсем недавно была сосредоточена вся закипающая кровь.
В глазах окончательно помутнело, затем что-то щелкнуло, как будто невидимый подельник ведьмы погасил свет, и сознание Ильи отключилось.
Из офиса Настя выходила с сожалением. До новогодних каникул оставалось совсем ничего. Для других это, наверное, радость. А для нее – унылая череда выходных дней, лишенных главного удовольствия в жизни – ходить на работу.
Нет, она не была карьеристкой. И к продажам, честно говоря, у нее особых способностей не было. Поэтому и занимала она уже три года самую низшую должность в отделе – младшего ассистента. То есть была той самой девочкой на побегушках. Ее, кстати, это совершенно не обижало. Она не видела ничего плохого в том, чтобы помогать людям. Должен же кто-то развозить документы, закупать канцелярию и выполнять кучу других поручений. То, что ее безотказностью пользовались все, тоже ее не беспокоило. Ну что ей, сложно, что ли?
С особым удовольствием она выполняла поручения секретаря босса, Леночки. Бегала за три квартала в единственный на весь город магазин, где продавали любимый сорт кофе Ильи Петровича. Или ездила в химчистку забирать его костюмы. Он ведь такой утонченный, их генеральный директор. Не человек, полубог.
– Уф, – только и произнесла Настасья, выйдя из бизнес-центра и поежившись от холода.
Изо рта тут же вырвалось облачко пара, проделав теплую пробоину в вечернем морозном воздухе. Девушка зябко поежилась. Все-таки тонкая шубейка – это вам не роскошная дубленка. Настасья с сожалением посмотрела на автобус, который в это время подъезжал к остановке, что была в двух шагах от здания. Вот ведь превратности судьбы, как раз нужный ей номер! И ведь в обычные дни не дождешься, а сегодня, когда у нее были другие планы, пожалуйста, получите.
Настя удрученно покачала головой и свернула в противоположную сторону, туда, где переливался разноцветными огнями и шумел тысячей счастливых голосов рождественский базар. Сегодня она решила осуществить беспрецедентный по смелости замысел – купить подарок для Ильи Петровича.
Он пришел в себя от холода. Трясло Илью с такой силой, что вообще было удивительно, как это стены не рухнули от мощных содроганий его тела. С трудом согнув окоченевшие ноги, он сел и огляделся. Тут же стало понятно, почему он так замерз. Окно в комнате было распахнуто настежь.