Он меня не отпустит
Шрифт:
Думал все как подойти, чтоб поймать одну. Не при тренерше же. Не удивлюсь, если та надзирательствует. Ибо как-то странно, чтоб такой, как Мартышкин с его маньячными замашками отпускал девочку одну в зал, где воздух состоит из тестостерона. Уже на том моменте осознал тупость затеи со “случайной встречей”. Но это опять же меня не остановило.
Результат? Как я и предполагал - кто-то донес и вот он, родимый, Мартышкин.
– Тебе как, нормально, что он тебя пасет, Саша? Тут даже не во мне дело, в принципе! Ему же кто-то донес, что ты со мной ушла…
И
– Привет, Саша, - криво припарковавшись, Мартышкин выкатился из тачки.
– Демид.
– Привет, Степ, - дрогнувшим голосом сказала Саша и пошла его при мне целовать.
От вида, как он к ней касается, целует, от триумфа на его роже глаза налились кровью.
– Представляешь, Демид в тот же зал, что и я ходит.
– Да-а-а? И давно?
– Не знаю, мы только сегодня столкнулись.
Она дрожала или мне мерещилось? Черт, если да, если она его так сильно боится… Что, если бьет ее? Я ж тогда его убью нафиг и плевать, что пойду по папашиным стопам на зону.
– Какое совпадение, ну надо же. А чего ты здесь? Машина же в паркинге…
– Там что-то стучит, Степа. Я сюда еле доехала, страшно как-то. Решила вот такси вызвать, - залепетала девчонка.
– А этот что помогал вызвать такси?!
– рыкнул он, и я увидел, что лапа на ее талии сжалась тисками.
– Нет, на кофе позвал. А что, нельзя?
– Нельзя!
– оттолкнув Сашу в сторону, двинулся на меня.
– До тебя плохо доходит? Бошка сильно отбита? Она моя невеста. Не смей к ней подкатывать, понял? Или…
– Или что, Мартышкин? Снова в рожу пропустишь?
– с усмешкой глядя в его бегающие глазки, спросил я.
– Я руки марать больше не буду, - даже то, что он сказал вполголоса, не скрыло, что эти “полголоса” затряслись.
– Еще раз рядом с ней увижу, найду способы это прекратить.
– Так папе больше не пожалуешься, мальчик. Теперь по-взрослому, самому надо, - громко сказал я.
– Степа, Демид, я вас прошу… Хватит уже! Степа, давай просто уедем…
Давай. Просто. Уедем. Почему она хочет уехать с ним? Почему на его стороне, на стороне того, кто ее пасет и кого она боится? Из-за бабла? Так его и у меня нормально. И не похожа она…
– Ты права, любимая. Нечего тратить на всяких ублюдков время…
Кулаки так и чесались врезать за ублюдка. Не знаю, как я смог сдержаться, но сделал это. Ну как…
Схватил мразоту за рукав, дернул. От паники на его роже внутри разлилось звериное удовольствие.
– Узнаю, что руку на нее поднимаешь, то отломаю ее и засуну тебе так глубоко, что ты поперхнешься, понял? Никакие способы найти не успеешь!
Отпихнул его и демонстративно руку о штаны вытер.
– Саша, ты с ним ехать хочешь?
– поймал ее взгляд. Перепуганный и злой.
– Если он тебя обижает… Если ты его боишься…
Такой момент. Как перед ударом в клетке, которого понимаешь что не сможешь избежать. Знаешь, что сейчас будет больно, но почему-то еще
– Ты не должна ехать с ним, если этого не хочешь.
– Я хочу…
И что-то еще дальше, что уже не важно.
Александра
– Я хочу, Демид. Спасибо за твою заботу, но у нас со Степой все отлично. Хорошего тебе вечера, - очень стараясь, чтоб не дрожал голос, сказала я.
У меня де жа вю. Ситуация - один в один, как тогда, возле моей клиники. Как тогда, когда все закночилось Степиным сотрясением мозга, моими ложными показаниями, нашим со Степой скандалом и избитым за дочку полковника Демидом.
Что, черт возьми, я делаю?
– Вот видишь. Спасибо за заботу о моей невесте, - пальцы тисками сжались на моей руке.
– Но у нее все хорошо. Не знаю, где ты этого набрался, может в своем окружении каком-то, но я не из тех, кто “обижает” женщин. Насчет всех остальных - тут уже зависит от обстоятельств, - в тоне угроза. Такая, что у меня мороз по коже.
– Поедем на моей, любимая. А я пришлю человека, чтоб отогнал твою и посмотрел что там с ней, - сказал Степа и повел меня к машине.
Обманчиво мягким голосом сказал, от чего мороз не просто задержался, а проник под кожу и попал в кровь, сковывая вены.
Сели в машину. Степа завел двигатель, поехал.
– Ничего не хочешь мне сказать?
– уже не скрывая своих эмоций, выплюнул он.
– Степа, мы просто говорили…
– После всего, что он сделал, вы просто говорили?
– он выругался.
– Это все, что я могу сказать. Ничего большего нет…
“Тебе как, нормально, что он тебя пасет, Саша? Тут даже не во мне дело, в принципе! Ему же кто-то донес, что ты со мной ушла…”
Слова Демида эхом прозвучали в ушах, поднимая волну злости. Но от воспоминаний… От того, что ревность Степы, как получается, не такая и беспочвенная, она вмиг улеглась.
Внезапно Степа резким движением вывернул руль и под сигналы клаксонов других автомобилей, съехал на обочину.
– Слушай сюда, - прорычал, повернувшись ко мне всем корпусом.
– Если думаешь, я лох какой-то, который ничего не замечает, то ты ошибаешься…
Меня бросило в холодный пот. О чем он? О том поцелуе возле клиники? Степа знает об этом?
– Что ты замечаешь? Что Альбина так сильно хочет на мое место, что придумает для этого что угодно? Или то, что я терплю то, что ты приставил ко мне надзирате…
Звонкая пощечина оборвала меня на полуслове. Щеку обожгло огнем, голова дернулась в сторону, а в ушах звякнуло…
– Еще раз ты позволишь себе орать на меня, Саша…. Еще раз…
Мне стало страшно. Точнее нет, не так, меня охватила душная, одуряющая паника. Это когда хватаешь ртом воздух и дрожишь так сильно, что даже не можешь сжать зубы чтоб случайно не прикусить язык. И просто застываешь боясь пошевельнуться и дыша через раз. Чтоб тебя не было ни слышно, ни видно. Смотришь вперед, но не видишь, не понимаешь точнее, что именно видишь. Не замечаешь, как идет время.