Он моя проблема
Шрифт:
— Он два года встречался с Катей из Б-класса! С нашей подругой вообще-то!
— Ну вот, — торжествует Женя. — И таких случаев было полно. Это ты чуть что уходишь в закат и знать не хочешь, что дальше. А я насмотрелась. Так что и рыдали, и страдали, и поэмы писали. У меня до сих пор где-то лежит письмо к тебе от Юрика.
— Ой, фу, сожги. Там наверняка жуткая поэзия.
— Что и требовалось доказать, — хмыкает Женя, почему-то глядя на Стаса, пока я под всеобщий смех, пью свой сок, покрасневшая до корней волос. — Поэтому претендентам на Машкино сердце лучше вести себя хорошо.
Да уж, такого разговора я не ожидала. Она это все серьезно? Вообще не помню никакой армии поклонников. Наоборот, я никогда не пользовалась особой популярностью. Не могу же я быть настолько ненаблюдательной.
Внезапно заигравшая громкая музыка, наконец, отвлекает внимание от меня. Илья с микрофоном в руках стоит на импровизированной сцене и зовет к себе Злату, чтобы вручить ей огромный букет. А, ну да, у нее же тоже день рождения.
Смотреть на чествование Златы мне не хочется, поэтому я встаю, иду к краю площадки и, прислонившись к перилам, смотрю на город. Вид отсюда отличный. Дни уже стали довольно длинными и солнце еще не село до конца. Закат сегодня мягкий, весенний, без особого буйства красок, но все равно очень красиво. Отсюда даже видно мой дом и реку.
— Сфоткаемся? — спрашивает Стас, который, оказывается, пришел следом за мной.
— Вставай, я тебя сфотографирую, — я лезу в карман за телефоном и делаю шаг в сторону, освобождая ему место.
— Я хочу фото вместе с тобой, — он протягивает руку, чтобы обнять меня за плечи, но я уворачиваюсь.
— Ага, чтобы твой фан-клуб подумал что-то не то и скинул меня с крыши? Что-то не хочется.
— Никто тебя не скинет! — хмурится Стас. — Маша я…
— Тебя зовут, — я не даю ему договорить. — Пора на сцену.
Это правда, Илья закончил поздравлять Злату и теперь зовет Стаса.
— Давай потом поговорим, — вздохнув, просит Стас и идет к Илье, нетерпеливо вертящему в руках микрофон.
Я тоже иду поближе к сцене, в конце концов, нужно побыстрее отдать ему подарок и можно будет уехать.
Пока Стас, под всеобщие аплодисменты, задувает свечи, я успеваю сбегать к нашему столу за подарком и ставлю бумажный пакет на большой подиум. Чего тут только нет. Коробки с дорогими кроссовками, игровая приставка, часы, парфюмерия. Мой пакет выглядит сиротливо, наверное, нужно было подарить подарочный сертификат, как Женя. Но уже ничего не поделаешь.
— Какая прелесть, — сладко улыбается подошедшая Злата, заглядывая в мой пакет. — Нужно было тоже подарить ему что-нибудь скромное. Носки, например. Или сделать что-то своими руками. Стас и так ужасно избалованный.
— Ну, новую машину я сегодня ему купить уже не успею, — пожимаю плечами я. — Придется довольствоваться этим подарком.
— Он будет счастлив, — Злата обнимает меня за плечи, обдавая запахом сливочного ликера. — Но все-таки чего-то не хватает, давай это исправим!
Дальше все происходит практически мгновенно.
Спустя секунду мы с ней уже стоим на сцене, мне в глаза светит прожектор, а в руке у меня откуда-то берется микрофон.
— Маша приготовила Стасу подарок, — мурлыкает Злата в микрофон Ильи. — Она очень стесняется, давайте ее
Начинает играть музыка, а слева от меня загорается экран с обратным отсчетом. Я должна сейчас петь караоке?!
Это мой самый частый ночной кошмар. Все смотрят на меня, а я должна петь и танцевать, чего делать совершенно не умею. Я не просто плоха, я очень плоха.
Что же делать? Убежать? Устроить сцену и вцепиться Злате в волосы? Расплакаться и свернуться клубком на полу, прямо у всех на глазах? Последний вариант кажется мне самым перспективным.
Песня — слезливая баллада из начала нулевых, требующая хоть каких-то вокальных навыков. Это будет полная катастрофа!
Обратный отсчет неумолимо отмеряет секунды. Пожалуй, сбегать уже поздновато.
Ладно, если Злата хочет шоу, будет ей шоу.
Набрав побольше воздуха, я дожидаюсь начала первого куплета и что есть сил начинаю петь, перевирая абсолютно все ноты. Мой голос, многократно усиленный колонками, похож на печальный плач чайки с элементами ульразвука. Я пою почти не останавливаясь, чтобы вдохнуть, потому что, если остановлюсь и в полной мере осознаю, что происходит, всему конец. Я просто умру от стыда.
Но воздух, к сожалению, быстро кончается, мне придется как следует отдышаться, еще и в самый неудачный момент, в начале припева.
Да что я ей такое сделала?
Когда я почти на грани окончательного позора, ангелом с огненными крыльями, на сцену пробивается Женя. Она отнимает микрофон у Ильи, слегка контуженного моим вокалом, встает рядом со мной и подхватывает песню. Господи, как я ее люблю. Среди всех ее талантов, талант к музыке и пению у нее полностью отсутствует. Однако, она пришла спасать меня, полностью наплевав на имидж и репутацию. Что бы я без нее делала?
Наш дуэт абсолютно ужасен. По шкале от одного до полного кошмара, мы на уровне Апокалипсис.
Но видимо, ко всему привыкаешь, потому что публика постепенно начинает приходить в себя, я начинаю слышать подбадривающие крики.
Это мои одногруппники. Члены моей команды. Подпевая нашему фальшивому пению, к нам на сцену выходит Ольга Овчинникова, я сразу отдаю микрофон ей, она-то петь умеет. Но Женьку я бросить не могу, поэтому в ее микрофон поем мы обе. Денис и Карен тоже выходят на сцену и вот у нас уже есть комедийный балет. Не уверена, в каком жанре их танцы, но выглядит эпично. Наверное, это контемпорари. Постепенно на сцене собирается вся наша команда. Хоровое пение у нас тоже выходит не очень, но, к моему удивлению, все явно получают удовольствие и веселятся. Меня как будто отпускает, мы с Женькой переглядываемся и смеемся.
Публика тоже нас поддерживает. Я не знаю почти никого из этих людей, но они вполне искренне нас подбадривают и подпевают. Вот она, сила уверенности. Когда знаешь, что рядом есть люди, которые тебя не бросят, встанут рядом и не дадут тебе умереть от неловкости, можно свернуть горы. Почему я раньше этого не знала?
Последние строчки мне дают допеть соло, под одобрительные крики зала. Чужое веселье заразительно, поэтому заканчиваю петь я, расправив плечи, гордо задрав подбородок и улыбаясь во все тридцать два зуба.