Он рядом
Шрифт:
— Он уже ничего не сможет мне запретить, — тихо произнесла я и обняла подругу крепче, уткнувшись носом ей в солнечное сплетение. Только не плакать! Не плакать!
— Не поняла? — растерянно выпалила Мила и отстранила меня от себя, взяв за плечи. — Что случилось?
— Мы расстались.
— Вы? Расстались? Как?
— Давай в машине поговорим, а то на работу опоздаем.
— Хорошо, давай.
Всю дорогу рассказывала Миле о событиях вчерашнего дня. Мила внимательно
— Прости, радость моя, но сочувствовать я тебе не буду. Ты знаешь, мне Залетов никогда не нравился. А вот поцелуй со Стасом…мур-р-р!
— Мила!
— Что, Мила? Да Андриянов живое воплощение мужественности, сексуальности и… Черт! Рит, ты серьезно собираешься упустить его? Да твой Никита по сравнению с ним лошок сопливый, еще и наркоман. Подумай…
— Что-то я не пойму, ты на чьей стороне? — насупилась я, хоть и с самого начала знала, какой будет реакция подруги. Не умеет она сочувствовать и притворяться. Но, наверное, это в ней мне и нравится. Мила всегда говорит то, что думает, и ей плевать, какое мнение о ней сложится у окружающих.
— Конечно, на твоей! — возмущенно воскликнула она. — Между прочим, я пытаюсь до тебя донести, что твой Никита уже пройденный этап. И не вздумай убиваться по этому куску го…
— Мила!
— Ну, ты поняла, — невинно улыбнулась Соколова и тут же продолжила. — Короче, Стас нам подходит. Берем!
— Вот сама и бери его, — пробурчала, отвернувшись к окну.
— Да я бы с удовольствием, радость моя, но, кажется, этот альфа-самец свой выбор уже сделал. Лучше смирись сейчас и получай удовольствие, — рассмеялась Мила, паркуясь на подземной стоянке офисного центра.
— Ты говоришь глупости, — отстегивая ремень безопасности, парировала я. — Просто Андриянов не мог допустить, чтобы сестра его лучшей подруги опозорилась. Вот и решил помочь. А теперь он меня избегает.
— Но…
— И на этом тему Стаса будем считать закрытой! — перебила подругу безапелляционным тоном и выскочила из машины, пока она не успела сказать что-то в ответ. — В обед увидимся. Если опоздаю хоть на минуту, меня Грымза Арнольдовна живьем сожрет, — протараторила и понеслась к лифту.
— Удачи, детка! — крикнула мне в след Мила, заставив улыбнуться. Как же я рада, что она вернулась.
В приемную забежала ровно в девять. Судя по закрытой двери, начальницы еще не было, и я вздохнула спокойно. Быстро разделась, заняла рабочее место и взялась за сортировку почты.
Наш благотворительный фонд помогает больным деткам в оплате дорогостоящего лечения. Каждое мое утро начинается с несметного количества писем, которые я должна разобрать и, после того, как Лилия Арнольдовна их просмотрит, разнести по соответствующим отделам.
— Кофе мне, быстро! — в приемную, словно вихрь, ворвалась начальница
Эта женщина вызывала во мне ненависть и одновременно восхищение. Ухоженная брюнетка с короткой стрижкой сорока лет выглядела безупречно. Всегда носила строгие костюмы, подчеркивающие идеальную фигуру. Не смотря на низкий рост, Лилия Арнольдовна с легкостью ставила на место даже мужчин. Мне от одного взгляда этой женщины хотелось зарыться головой в песок. Темный, промораживающий до костей. А когда она еще и тонкие губы поджимает, сразу понимаешь — дело плохо.
Вот и сейчас я бросила все дела и рванула к кофе-машине. Ведь Грымза Арнольдовна очень не любит ждать.
— Ты уже разобрала письма? Принеси их мне, — уткнувшись в ноутбук, потребовала она, когда я поставила чашку ей на стол.
— Да, сейчас, — не стала говорить, что еще не закончила. Уже проходили это.
Закрыв дверь кабинета, рванула к своему столу и быстро раскидала письма по кучкам.
— Что ты там возишься, Рита? Долго мне еще ждать?! — раздался недовольный голос Грымзы.
Вздрогнув, схватила первую стопку писем и отнесла ее начальнице. Та даже не взглянула на меня, чему я была только рада. Конечно, за неделю уже немного привыкла к тараканам Лилии Арнольдовны, но все равно иногда царапало такое отношение. С другой стороны, я безумно хотела здесь работать. Если докажу, что чего-то стою, то смогу продвинуться по карьерной лестнице и заниматься благотворительными проектами. Например, заниматься организацией вечеров или работой непосредственно с нуждающимися детками.
— Сегодня меня не беспокоить. На звонки я не отвечаю. Ко мне никого не пускать. Все документы для подписи принесешь завтра утром, — отчеканила начальница, не отрываясь от дел. — Это все письма?
— Нет, сейчас принесу остальные…
— Значит так. Делай это как хочешь, но каждое утро к моему приходу вся почта должна лежать у меня на столе. Все поняла?
— Да, Лилия Арнольдовна. У вас еще будут поручения?
— Нет, можешь идти. В два часа принесешь мне обед из ресторана. Что заказывать, ты знаешь.
Только выйдя из кабинета, я поняла что все это время не дышала. Еще ни один человек так не действовал на меня, как начальница. У меня в ее присутствии начинается ступор, и язык к небу прирастает. Надо что-то с этим делать.
Первые полдня пролетели, как одна секунда. Работы было столько, что ни одной свободной минутки не выдавалось. Как назло, Лилия Арнольдовна всем резко понадобилась. К обеду у меня уже глаз дергался от постоянных звонков и посетителей.
Лишь когда я принесла Грымзе обед, смогла присесть и выдохнуть. Прикрыв глаза, я откинулась на спинку стула и расплылась в блаженной улыбке. Как же хорошо…