Он такой один
Шрифт:
Да, и правда Князева собственной персоной. Дина что-то дописывала, рядом лежали тонкий макбук и несколько листов ватмана. А на соседнем стуле стояла….
— «Прада», штук сто, наверное, сумка стоит, не меньше.
У Карины был пунктик на Князеву, как и у меня, так что я старосту понимала. Прошла мимо Дины с безразличным видом и села за стол позади нее. Она, кажется, меня и не заметила. Впрочем, она мало кого замечает рядом с собой. Разве что Архангельского. На свою подружку Князева, впрочем, тоже не среагировала —
— Все, время вышло давно. Дина, что у вас?!
Только возглас препода заставил Снежную Королеву поднять голову, а затем и сдать свою работу.
Только когда собирала свои вещи, Дина обратила внимание, что вокруг нее есть люди и даже холодно кивнула нам.
— Они с Лизон больше не подружки?
Дима, как и все мы обратил внимание, что Князева все время игнорила Ковальчук, хотя Подлизон не сводила глаз с Дины.
— Да какое нам дело? У нас экзамен в понедельник!
Я шутливо толкнула приятеля в плечо, и больше уже мы на всякие глупости не отвлекались.
Вечером была смена — кафетерий еще не проснулся после Нового года, людей к нам заходило немного, так что я цинично использовала рабочее время, чтобы лениво ползать по разным форумам Универсума.
У многих уже во всю шли экзамены, но все без исключения ждали результатов нашего второго задания.
Тоньки не было в общаге, когда я вернулась, чему и порадовалась. Но недолго. Я уже успела переодеться, когда дверь открылась, и на пороге возник наш комендант Владимир Семенович, а за ним стояла Тонька и еще одна незнакомая мне женщина лет сорока или даже старше.
Я удивленно посмотрела на троицу.
— Привет! Случилось чего?
— Случилось, Ален! Но скорее всего недоразумение это…
Его прервала незнакомка. Одетая в деловой костюм, выглядела она слишком строго.
— Поступило заявление одной из студенток, Алена. У нее пропал кошелек с большой суммой денег и банковские карты.
— И…?
Я по-прежнему ничего не понимала.
— Нам сообщили, что ее вещи могут быть у вас. Вы понимаете, что это не шутки… воровство. Этот кошелек видели у вас.
— Что?! Да у меня нет ничего!
Я судорожно схватила в руки свой рюкзак и разом вытряхнула все его содержимое на стол.
— Смотрите!
— Алена, вы знаете правила общежития? Что как сотрудники администрации мы имеем право попросить вас показать свои вещи…
— Да смотрите что угодно!
Я чувствовала, что уже покрываюсь пятнами. Какое-то безумие! Какой кошелек? Какая студентка? Кто украл?
Мы с Тонькой стояли в центре комнаты и смотрели как шустро переворачивают наши вещи вверх дном. Самойлова как воды в рот набрала, от былой эмоциональности не осталось и следа.
Когда комендант приподнял матрас моей кровати что-то упало вниз.
— Нашел!
Сердце
— Это не мое!
Я замотала головой, отчаянно отказываясь верить, как в одно мгновение моя жизнь
превратилась в какой-то невообразимый бред.
— Да, не ваше, Алена. Это вещь дочери вице-губернатора Дины Князевой. У вас, говорят, с ней личный конфликт?
Глава 47
Я сидела на стуле в комнате общаги, смотрела прямо перед собой и ничего не видела.
Жизнь разделилась. На до и после.
Я это отчетливо понимала сейчас, когда первый шок прошел, поутихли эмоции, комендант с теткой из службы безопасности ушли, оставив нас с Тоней вдвоем.
Воровка.
Ощущение какого-то дежа вю, однако, не проходило. Я все ждала, что сейчас откроется дверь и как черт из табакерки выскочит Дэн с дурным воплем «сюрприз»!
Снова чужой кошелек в моих вещах, снова обвинения в воровстве.
Только на этот раз мне не поверили. И не поверят!
— Я буду ночевать у Ирки, она там одна сейчас…
Я обернулась на голос Тоньки — соседка стояла у кровати, на которой лежал ее рюкзак, забитый доверха вещами.
Я усмехнулась.
— Не многовато берешь с собой на одну ночь? Или не на одну?
Тонька пожала плечами. Она внимательно рассматривала свои постеры на стене, словно видела их впервые.
— Может, и на выходных у нее останусь.
— Я этого не делала, ясно?! Я никогда ничего ни у кого не крала!
Мне было плевать, что Тонька испуганно шарахнулась от моего крика, что явно не верит мне. Я кричала самой себе!
— Конечно, ага! Ну в общем, я пошла… но ты бы лучше попросила прощения у Дины…
— За что?! За то, что мне подкинули ее барахло?! Мне подставили, Тонь!
Я осеклась, вперив взгляд в соседку. Ключи от нашей комнаты только у нас с Тонькой и у коменданта, разумеется. Но Семенычу я задаром не сдалась…
Встав со стула я подошла к Самойловой, та чуть попятилась, но в ее взгляде горел гнев.
— Тонь, ты давала кому-нибудь ключ от нашей комнаты?
Та возмущенно взвизгнула.
— С ума сошла?! Конечно, нет! Я вообще только сейчас пришла, была у… короче, не твое дело! Лучше Дину умоляй, чтобы она в полицию не заявила. И доки сама забери из универа, пока тебя не отчислили!
За Тонькой захлопнулась дверь, я осталась одна.
Слова Самойловой били по щекам как пощечины, я чувствовала как лицо наливается кровью и становится тяжелее дышать.
Господи, что же делать? Слезы беспомощности скопились в горле и никак не могли вырваться на свободу. Зажмурилась, закрыв руками уши и глубоко вздохнула. Вроде стало чуточку легче.