Он вам не демон

Вехор Александр

Мимо тихо прошла выносить мусор девочка подросток в ярких лосинах, попутно вычисляя взглядом лёжки снайперов.

— Так значит всё это правда?! — отвис наконец шофёр. — Вы живёте среди людей!

— Нет! Кто вам сказал? Мы не живём среди людей! — улыбнулась мама.

— Вы уж извините старого дурака. Я вчера просто подслушал тех девушек… — стал неловко мять свою кепку мужчина. — Пока машину разгружали… Тамара, не знаю как её по батюшке, рассказывала подруге, почему стала слугой… Я их послушал, и подумал, что… Ну не похоже, что она полы у вас мыть будет, правда? Возьмите меня тоже! — выпалил

наконец он, окончательно набравшись храбрости.

Девочка с мусорным пакетом вернулась, не дойдя до помойки и встала рядом с автобусом. Но мужчина этого даже не заметил.

— Нет, вы не подумайте! Автобус я купил уже на пенсии! — стал объяснять он, увидев наше непонимание. — Скучно дома сидеть… Так-то я военный инженер… Бывший. Жена померла, а сын за границу уехал… Замуж, прости господи! Я уже думал, всё, жизнь закончилась! Но, знаете, как бывает? То тут что услышишь, то там увидишь краешек… И я понял, что не всё так просто в этом мире! Но к Московским и на кривой козе не подъедешь! А вы тут вроде как попроще, не сквозь зубы разговариваете… Пожалуйста! Заберите душу, заберите что угодно, но дайте мне второй шанс! Дайте какой-нибудь смысл моей жизни! — застыл он, с силой сжимая кепку в узловатых руках.

Я посмотрел на маму. Она была искренне удивлена словами этого человека.

— Что будем делать? — спросил я её. Мужик мне понравился. Очень серьёзный. Смог по кусочкам информации собрать общую картину и воспользовался шансом. Возможно, конечно, что он чей-то шпион, но кому мы пока нужны? А ещё у меня возникло подспудное ощущение, что он появился к месту и вовремя. Как тогда, с Мегуми. Ведь у меня в тот момент даже не возник вопрос, зачем мне она. Надо — и всё! В хозяйстве пригодится. О сколько нам открытий чудных готовят эти мои новые чувства.

— Ты решай… — отозвалась мама.

— Я решил. Но что делать? Клару мы купили. А сейчас как?

— Просто поделись с ним Благодатью. Только совсем чуть-чуть.

Значит поделиться, да? А как? Ну, для начала протягиваю ему руку.

— Алексей Петро… Алексей, — быстро поправляется мужчина, пожимая её. И этот вроде как тёзка. Надолго ли? И чего он так напрягся на слове «Благодать»?

— Алексей, — тоже представился я.

Не отпуская его руку, пытаюсь увидеть заполненный туманом свой внутренний мир. Получается неожиданно легко. Вижу, как щупальце тумана направляется по моей руке наружу. Делаю его тоньше, как у того Ктулху в гараже. Блин, прицепилось же!

Самый кончик щупальца выползает через поры кожи наружу и касается Алексея. Тот с нечеловеческой силой сжимает мне руку и пытается закричать, но не может открыть рот. Я отдёргиваю щупальце и смотрю на его искру. Она пришла в движение: в ней что-то переливается, течёт, изменяется. И она явно становится больше. Тёзку отпускает. Он словно сбрасывает с себя тянущий к земле груз и распрямляется. На глазах его слёзы, но не от боли, а…

— Это п… П… Потрясающе! — подобрав наконец слово, он отпускает мою руку. Я успеваю заметить, что его узловатая кисть стала заметно ровнее. Ничего себе, как быстро! А главное, по сравнению с тем, что залила в меня позавчера Хиноэма, это сейчас был сеанс гомеопатии: я передал Алексею сущие крохи Благодати.

— За такое не жалко

и душу отдать! — восторженно воскликнул он, пошевелив шеей и плечами.

— Душу забирают ангелы… — отвечаю я, всё ещё наблюдая эволюции его искры.

— Ангелы? — удивляется он. — А вы тогда, кто?

— А мы просто демоны. — улыбается мама.

— О как! — ещё больше удивляется он. — А я думал пришельцы. Ну или рептилоиды…

Похоже я погорячился, решив, что он составил правильную картину мира.

— Прямо сейчас я не могу вам дать какой-то фронт работ, нам с вами сначала нужно познакомиться, — мама стала брать в оборот нового слугу. — Да и вам наверняка нужно завершить свою старую жизнь, чтобы начать новую с чистого листа. Через несколько дней ваши знакомые начнут замечать, что вы молодеете. Поэтому я вам позвоню… скажем, в четверг и уже выдам дальнейшие инструкции.

Алексей кивнул, а мама всем своим видом показала, что аудиенция окончена. Новый слуга всё понял, развернулся, и испуганно отпрянул от стоящей рядом с ним девочки в ярких лосинах.

— Извините! — кинул он ей и скрылся в автобусе. А мы пошли домой.

— Удачно он появился! — сказала мама, когда мы зашли в подъезд. — Тебе как раз нужно было научиться передавать слугам Благодать. Но на своих, к кому уже привязался, учиться не стоит. В первый раз можно выдать слишком много и человек умрёт. А этот Алексей — никто. Его не жалко.

— То есть он мог сейчас умереть? — остановившись перед нами, на площадке между этажами, спросила Мегуми.

— Мог. Но ведь лучше он, чем ты или Клара. Не так ли? — прищурилась мама.

— Просто тело трудно было бы вывозить, — пожала плечами японка и стала подниматься дальше. — Много свидетелей.

— Я осознавал опасность и передал ему самый минимум. Хотя, наверное, мог бы ещё меньше, — сказал я в основном для Мегуми. Меня не обманула эта её бравада.

— А вот я не совсем поняла, зачем он тебе? — закрывая дверь квартиры, спросила мама. — Мне было интересно почему он вернулся, только и всего.

— Не знаю точно. — пожал плечами я. — Какое-то предчувствие. Словно он недостающая деталь от паззла, который я собираю.

— Очень интересно… — задумалась мама. — Но предчувствиям стоит доверять.

— Он может быть шпионом, — раздеваясь и раскладывая по местам снятое оружие высказалась Ми. — Очень уж он вовремя появился, — она оглядела нас. — Что? Я всё слышала про ваши планы.

— Даже если он сейчас шпион, то мы пока ничего такого и не делаем, — ответила мама. — А когда делать начнём, он шпионом быть уже перестанет. Полученная от демона Благодать привязывает людей к нему.

— Как привязывает? — выскочила из ванной Мегуми в одном нижнем белье и уставилась на маму.

— Совсем привязывает, — пояснила мама. — Человек становится не способен на предательство.

— Но ты же со мной ничего такого не делал? — спросила меня Ми почти умоляющим голосом. Чёрт знает, что с ней творится. Нужно почитать-таки про стокгольмский синдром.

Машу головой, но японку это не успокаивает. Она сбегает в спальню с комком одежды.

— Мам, ты говорила, что все кому-то принадлежат. А Алексей, он был чей? Я не получу новых проблем от того, что сделал его слугой?