Он вернулся: Том II
Шрифт:
— Мы получили сообщение от князя Гагарина, Волконские тоже предварительно подтвердили, что выбрали его в качестве арбитра о споре по защите чести, — сказал один из следователей «АИБ». — Если князь подтвердит, что он действительно сообщил виконту о начале противостояния по защите чести, то у вас было право напасть на род Волконских. Впрочем, может виконт сам скажет, как было дело?
Волконский сидел, мучительно соображал стоит ему сказать правду или соврать. Но, видимо осознав, что ложь никак не поможет им, а лишь навредит, решил рассказать, как есть.
—
— Что же, в таком случае действия Сергея Нестеренко можно считать правомерными.
— Но он же напал на поместье, где есть дети! — Не сдавался главный милиционер Москвы. — Кто-то мог бы пострадать или даже…
— Никто не умер в ходе захвата поместья, сопротивляющиеся получили только синяки и ушибы, — перебил Сергей его. — Так что ваше «мог бы пострадать» это лишь тщетная попытка навесить на меня нелепые обвинения. У меня было право не только напасть, но и убить всех, кто сопротивлялся из числа слуг и бойцов рода. Но я поступил невероятно благородно и сохранил всем жизнь. Вы, как глава столичной милиции вообще должны меня благодарить за это, но уже понятна ваша предвзятость. Вы здесь лишний, уходите прочь.
К главе милиции тут же подошло два миньона с пиками. Один из слабо кольнул острием в бок мужчины и показал на выход. Однако этот полоумный всё равно не хотел сдаваться. Он воспользовался магией отшвырнув моих слуг, а затем метнул слабую молнию в Нестеренко. Впрочем, тот даже не шелохнулся, а заклинание разбилось о невидимый защитный барьер.
А вот Никите Ефремовичу было плохо. Он упал на спину и начал корчится от боли под насмешливым взглядом Нестеренко. Люди Агентства же спокойно наблюдали за происходящим, хотя один из следователей успел положить руку на пистолет в поясной кобуре. Применить он его собирался против милиционера, а не Нестеренко.
— Прошу зафиксировать нападение этого человека на меня с помощью магии, — сказал парень. — Я не выказал агрессии, а он в свою очередь пытался убить меня.
— Можете прекратить его мучения, чтобы мы его арестовали? — Спросил один из следователей.
Сергей махнул рукой и глава милиции перестал корчиться в муках. Впрочем, он уже успел потерять сознание от боли. Старший агент подошёл к нему и нацепил на руки наручники, но оставил лежать на полу. Волконские смотрели на происходящие с ужасом. Тут уже и идиот понял бы, что всё складываются в пользу Нестеренко. А значит этой семье скоро придётся ох как нелегко.
— Следи за ним, — сказал старший следователь своему напарнику, после чего прошёл дальше в комнату и сел в одно из свободных кресел. — Как я понимаю вы не хотите кровопролития и желаете закрыть вопрос претензий со стороны рода Волконских?
— И получить соответствую компенсацию. Они ложно обвинили меня в преступлении, которого я не совершал. Потом, когда мною было сделано предложение о мирном регулировании вопроса, виконт отказался от него. Ну и да, считаю, что за столь милосердный подход к противостоянию с данным родом меня также следует вознаградить.
— Полагаю, что проявленное
— Я просил для мирного разрешения два миллиона рублей. По праву победителя… Никто же не будет отрицать, кто победил? — Спросил парень. Все промолчали, так что он продолжил. — А значит могу затребовать в десять раз больше изначальных требований.
— У меня нет двадцати миллионов! — Подал голос Волконский. Причём он был испуган. — Я смогу набрать подобную сумму только если начну продавать активы и поставлю род на грань банкротства!
— А вот это явно не моя проблема, — улыбнулся Нестеренко. — Надо было соглашаться на моё прошлое предложение. Сейчас у вас считай нет выбора.
— Двадцать миллионов это слишком много, — сказал следователь. — Даже два миллиона это слишком учитывая изначальную причину конфликта. Однако в виду обстоятельств мы можем сойтись на… трёх миллионах. Два в виде ваших изначальных требований и миллион за проявленное милосердие.
— Но это же… — Попытался что-то сказать виконт, но его мнение уже никого не интересовало.
— Три миллиона и это поместье, — подкорректировал Нестеренко итог.
— По рукам. Что касается нападения Никиты Ефимовича на вас… Тут мы разберёмся сами. Могу пообещать, что легко он не отделается и больше не будет доставлять вам проблем. Волконские покинут территорию поместья, можете оставаться тут. Документы и деньги будут в течении двух дней.
И вот Сергей Нестеренко сегодня будет праздновать победу в новом жилье. Простолюдин заселился в жильё аристо. Ему был оплевать, что об его способностях станет известно, он сам этого желал. Пускай абсолютно все знают, что стоит им бросить ему вызов как они встретятся с его легионом миньонов. Авось и князь Салтыков побыстрее решится наконец-то признать его.
А ведь Нестеренко просто хотел показать кто в Академии главный. Кто же мог подумать,что всё обернётся подобным образом?
— Тогда попросим прислать князя Гагарина своего человека, который как человек арбитра подтвердит заключение мира. Я очень хочу побыстрее начать жить в своём новом доме.
P. S. Просто хочу напомнить, что второй том будет больше первого и мы сейчас лишь где-то в его середине или около того.
Глава 30
Город Царьград получив своё название не так уж давно. Ещё его пришлось отстраивать с нуля, так как в гневе правящий род России уничтожил уже бывшую столицу османов. И тем не менее это был один из самых впечатляющих городов не только Империи, но и всего мира. Правящий род Романовых не скупился, когда отстраивал его под себя.
Дмитрий Иванович Романов смотрел на город из окна своего кабинета. Там, где раньше стоял мечеть Султанахмет, теперь очаровывает своим великолепием Дворец России — новая резиденция Романовых. Величественное здание, которое возвышается над остальным городом.