One and Only
Шрифт:
У входа в зал нам встретился Макс, холодно поздоровавшись с братом, он буквально выдернул мою руку из его, и мы вошли. За завтраком на этот раз людей (точнее, не людей) было больше, чем в прошлый раз. Меня усадили рядом с малышкой Миланией, которая сидела по левую руку от отца, рядом со мной уселся Сережка, а напротив был Макс и Гелена. Мила необычайно нам обрадовалась, но здесь были запрещены объятия, поэтому все просто поцеловали ее в щечку, когда рассаживались. Но за столом было еще несколько приборов, это меня насторожило. И не зря.
Спустя пару минут, после нашего прихода, в зал
Аппетита абсолютно не было, поэтому я съела лишь блюдо наподобие фруктового салата, а так же выпила свою чашку зеленого чая (как прошептала мне Мила — Лиан распорядился, чтобы мне подавали именно этот напиток всегда, и ей, Миле, очень хочется попробовать его). Из чайничка я напила свое питье малышке, ей понравилось.
— Теперь я люблю тебя еще больше, — сказала она мне, но достаточно громко, чтобы это услышали все.
Я улыбнулась девочке, так же как и остальные. И только Виктория оскалилась. Ненавидит меня. И боится. Это даже хорошо.
— С Вашего позволения, я вернусь в свои покои, — встала я, обратившись к Аристарху.
— Конечно, дорогая, — улыбнулся он мне.
— Ваше Величество, — чуть склонила голову, обращаясь к Гелене. Она так же тепло улыбнулась. И я с чистой совестью покинула зал.
День проходил невероятно скучно. Макс куда-то запропастился, из комнаты меня не выпускали — с одной стороны стража, с другой дождь. Я хотела прогуляться хотя бы в саду, но гроза испортила все планы. В своей библиотеке я нашла книгу, какой-то исторический роман, и села на подоконник. Под звуки дождя и раскатов грома я читала весь день. От обеда я отказалась, а ужин мне принес Серега.
— Я слышал, тут кое-кто совершенно не ест, — заглянул он ко мне. Я отложила книгу.
— Аппетита совсем нет, да и книга интересная, затянула меня.
— Я принес тебе ужин. Не хочу снова бороться с твоим больным желудком, — я стыдливо опустила глаза.
У меня и вправду был гастрит, который периодически обострялся, во время этих обострений я теряла несколько килограмм, а потом еще месяц обратно приходилось набирать их. При неправильном питании у меня всегда начинал болеть живот, и Серый об этом прекрасно знал.
— Сереж, а ты не знаешь, где Макс? — спросила я у него, после того, как мы поужинали.
— Он у себя, сказал, что дел много накопилось, нужно со всем разобраться.
— Сергунь, а отведи меня к нему, — попросила я.
— Пойдем, только ты дорогу назад запоминай, а то мне уже уходить надо.
Когда мы появились у входа в комнату Макса, стражники окрыли двери. Я прошла внутрь, а Серега ушел. Моего Лиана не было в первых нескольких комнатах (гардероб, кабинет, небольшая гостиная). И вот открываю я двери в его спальню.
Картина маслом…
Кровать. Блондинка в кружевном белье, под ней лежит Макс в одних джинсах. И эти двое самозабвенно целуются.
Аплодисменты, занавес…
Как я добежала до комнаты, не помню. Помню только, что своей страже приказала никого не впускать, особенно ублюдка Макса, а если впустят, я самолично вытяну из их глоток вены и прямо за них повешу. Видимо, ребята впечатлились, пробасили: «Как прикажете, Госпожа», и закрыли за мной двери. Лишь забежав в свою спальню, я скатилась по стене и зарыдала уже в голос. За что он так со мной? Нам ведь было так хорошо вместе…
Тварь! Бабником был, бабником остался. Подонок!!! Ненавижу! Его ненавижу, и Викторию эту НЕНАВИЖУ! Со мной у него близости не было, он решил воспользоваться услугами этой шлюхи!!! А я то думала…а он!
Скотская татуировка! Соединила же с этим… даже слов цензурных нету, мать их всеобщую!!!
Это надо было же быть такой тупой идиоткой, чтобы поверить в его красивые слова!!! Даже предки мои ему поверили!
Теперь понятно, чье бельишко я нашла в шкафу на острове!
Мразь паршивая!!!
Как я могла так легко повестись на его ложь? Надо признать, он великолепный актер! Так искренне играть влюбленного идиотика не каждый сможет! Сволочь!!!
Я не знаю, сколько я так сидела и рыдала, проклиная его. Собравшись силами, я все-таки встала с пола, сходила в ванную, оттирая с себя все его грязные прикосновения. Кое-где стерла в кровь кожу, но боли совершенно не ощущала. Потом кое-как доползла до кровати, каждый шаг отзывался невыносимой головной болью. И уснула беспокойным сном. Снились какие-то кошмары, чьи-то крики, я бегу куда-то. Потом пляж, где сидят двое счастливых людей. Красивая шатенка с невероятно длинными волосами лежит на груди улыбающегося брюнета, он нежно перебирает ее волосы, она водит пальчиком по его торсу, обрисовывая все выпирающие мускулы, по их лицам видно как им хорошо вместе. В этих двух я узнала себя и Макса, это был наш первый день на острове, мы лежали на теплом песке, наслаждаясь солнцем и друг другом. Картинка резко сменилась, передо мной была уже Виктория, которая повторяла, что она «любимая женщина Макса» и смеялась надо мной, а потом она протянула ко мне руки и начала меня трясти, крича мужским голосом «Грина, Грина, просыпайся, ну же проснись».
Я открыла глаза и, увидев перед собой этого предателя, отскочила подальше.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросил он.
— Убирайся! — закричала я.
— Ринни, что случилось?
— Пошел вон!!!
— Почему тебе больно?
— Я сказала, вали из моей комнаты, какого хрена тебя вообще впустили?!
— Да, кстати, какого хрена меня не впускали?! — теперь и он был зол.
— Я приказала, — взяв себя в руки, ответила я.
— С какой стати?
— С той самой.