Онфимка, или Хождение кругом всея земли
Шрифт:
Конь пылал огнем – огромные языки пламени вместо гривы окутывали его голову! Он махнул ею вправо – и ровными голыми стволами опалились деревья. Махнул влево – и попадали, покатились по полю вековые сосны, как трава, срезанная косой. Стукнул конь передними копытами – и подпрыгнули бревна в воздух, а приземлились уже у частокола. Стукнул конь задними копытами – и подскочили бревна, встали в вертикаль, да сами попрыгали в свои дырки, которые до этого мужики откопали да отбили… Хотел конь снова махнуть своей пылающей гривой влево…
Но тут раздался такой властный крик Есени, что даже
– А ну-ка ты, ядреная кочерыжка, куда лес портишь? Не видишь ты что ли, что он специально высажен для красоты! А ну пошел!
Да уж, времена меняются, проходят эпохи, а девочки всегда остаются девочками! В любой ситуации успевают подумать о красоте!
Конь удивленно посмотрел на Никитку, тот что-то ему промурлыкал на небесном. Он склонил свою пылающую башку и грустно поплелся в сторону частокола, рассчитывая найти понимание у мужиков.
– Ну, в общем, это Конь-Огонь, а ты уж сама его к работе пристраивай, как знаешь – пролепетал Никита, с жалостью глядя на великое животное. – Судя по всему, вы найдете общий язык.
– Почему никто не хочет видеть прекрасное на этом свете? Все только и соревнуются, как бы побольше загубить красоты, никто не думает ее приумножать…
Конь горестно бил ножкой, и с каждым ударом в земле образовывалась еще одна пробоина для частокола. Мужики его гладили и успокаивали, удивляясь тому, что огонь на его гриве не жег их руки, а также переживая, что от усердия он наделает больше дырок, чем нужно. Наконец, Есеня позвала Коня-Огня к себе, внимательно осмотрела со всех сторон, улыбнулась, схватила его огромную башку обеими руками и прижала к себе. Конь подбородком крепко обнял ее сзади за спину. Как и все лошади, Конь-Огонь был очень сентиментален, немедленно расплакался крупными лошадиными слезинами и сопливо расфыркался. Есеня же напротив, мальчишески присвистнула и ловко вскочила ему на спину. Кое-как пришпорив его крохотными лапоточками, поскакала она в дальний лес, откуда шла очередная телега с тяжелым трудом добытыми бревнами. Там она начала показывать и рассказывать новому члену команды его непосредственные обязанности. Работа закипела.
От толпы бабушек и матушек отделилась одна женщина, очень похожая на Есеню. Она подошла к путешественникам и поклонилась им в ноги:
– Спасибо вам, добрые люди, за мою дочь от всего нашего рода! Вот, примите от нас снедь в дорогу, скудный дар в тяжелые времена!
Туман уже почти рассеялся, солнце поднималось все выше и уже начинало припекать, нужно было выдвигаться в путь. Жители деревни пошли к реке провожать наших героев, а их бешенный руководитель с таким же как она бешенным помощником все не отрывались от своей работы – бревна летели в сторону стены и мощное заграждение росло на глазах. Под рогожку было аккуратно составлено несколько корзин с припасами, все, включая никиткину лохматую морду, были троекратно расцелованы на прощание. Из-под воды показался Золотой Полоз, что произвело неизменный фурор у зрителей, и лодочка быстро побежала против течения вверх по Оке. Онфимка все оборачивался и с удивлением видел, как стена растет вокруг нового города с небывалой скоростью.
Река петляла и изгибалась в
Наконец, карта показала развилку на новую реку – Угру, здесь было нарисовано святилище с одним богом полностью красного цвета. И действительно, берег в этом месте подымался вверх крутым холмом и на фоне темнеющего неба резко показался высокий столб красного цвета без лика. Онфимке видеть таких богов еще не приходилось, и он удивленно уставился на Красного. Тот вдруг вспыхнул и стремительно приблизился к мальчику своим безликим рылом – без глаз, носа, рта, вызывая дикий первобытный ужас. Онфимка закричал от страха, но Никита слегка поддал Красному копытом, тот скрючился на своем холме и завыл, как шакал.
– Не бойся, Онфимка, это всего лишь Лесовик, он ничего плохого не сделает. Просто мы вступаем в мир Дебрей, их родину. Главное, не встретиться с местным царем – Дебрянским Лешим…
* Сусек – специальный деревянный ларь в пределах древнего дома, закрывающийся косой крышкой. Здесь хранили муку и другие сыпучие продукты, оберегая их от грызунов, плесени и прочего. И сегодня их еще можно видеть в деревнях, и даже в городах! Такие лари ставят люди на общей площадке этажа для хранения личного имущества.
* Еще до середины XX века в некоторых школах учили буквы по-старому, используя их названия (сейчас их нет). Буква «п» называлась «покоем». Начинался алфавит с букв «аз», «буки» и «веди», откуда и возникло наше название «Азбука».
* Читателю, разумеется, уже понятно, что Есеня будет родоначальницей семьи поэта Есенина, которая появится через тысячу веков. Поэтому Никитка, знающий и прошлое, и будущее, читает строку из его будущего стихотворения.
Глава 5. Бессилие нечистых сил
***
Угра у впадения в Оку – большая и величавая река, а дальше стала она сужаться, берега ее так обильно заросли древними деревьями, что порой ветки ивы или березы доставали до самой лодочки. В иных местах оба берега были скалистыми обрывами, а река так бурлила и бесилась, что если бы не Наг, давно бы уже перевернулась лодка, а ее пассажиры пошли на дно…
Быстро темнело, Луций с Никитой внимательно рассматривали берега, надеясь найти подходящее место для ночлега – оставаться спать в лодке при такой близости берегов было небезопасно даже под защитой Нага, мало ли какие силы придумают нападать под покровом ночи? Наконец, в одном скалистом берегу мелькнула довольно уютная пещера и Первуша повернул Змея к ней. Берега у речки песчаные и ровные, поэтому без естественных пристаней – снова пришлось вымокнуть по пояс в воде. Зато пещера оказалась выше всяких похвал! Маленькая, укрытая деревьями и кустами, сухая и чистая.
Конец ознакомительного фрагмента.