Они знали

annyloveSS

Сказать честно, я удивился. Хранить много лет часть обыкновенного конверта? Зачем? Я осмотрел обрывок повнимательнее, и вдруг мне в глаза бросилось более темное пятно на пожелтевшем пергаменте, словно совсем недавно на обрывок конверта падали слезы. Мое изумление усилилось. Я не мог себе представить, чем же старый-престарый обрывок конверта, надписанный женским почерком, может быть дорог Пожирателю Смерти. Машинально сунув обрывок в карман своей куртки, я подал руку Алисии и мы покинули Хогсмид. После я не нашел уже времени рассказать кому-нибудь о конверте, да и не счел это сколько-нибудь важным. Если б я знал, что всего через три месяца получу объяснение этой загадки…

Сигнал

о том, что в Хогвартсе восстание и что Гарри Поттер находится в школе, я получил от братьев Уизли. Я, Анджелина, Алисия, Оливер Вуд и другие выпускники появились в Выручай-Комнате как раз вовремя. Учителя в Большом Зале уже готовили эвакуацию несовершеннолетних, старосты будили учеников, а Кэрроу успели обезвредить. Я сердечно обнялся с Фредом и Джорджем, заставляя себя не смотреть в сторону Анджелины. Близнецы рвались в драку с Пожирателями Смерти, они жалели, что Снейп сбежал, им хотелось самим «сказать этому поддонку пару теплых слов». Именно они хохотали оглушительнее всех на заявление профессора Макгонагалл, что директор «сделал ноги». Я хотел все время быть с ними, но в горячке битвы сам не знаю как, очутился в другой части замка, рядом с Анджелиной и Алисией. Вот как вышло, что в момент смерти моего лучшего друга, меня не было возле него.

Подобно многим бойцам, я плохо помню, как Темный Лорд остановил битву и предложил Гарри сдаться. Помню лишь Анджелину, рыдающую у меня на груди, помню, как сам плакал и плакал… Сколько это продолжалось, прежде чем было замечено исчезновение Гарри я не могу сказать. Во всяком случае, я вместе с остальными вышел из замка, навстречу армии Темного Лорда, который объявил о смерти Мальчика-Который-Выжил. На моих глазах Невилл Лонгботтом прикончил гигантскую змею, а затем битва вдруг вспыхнула с новой силой. Сперва к нам прорвалось подкрепление из Хогсмида, потом вдруг, как чертик из коробочки откуда-то возник живой и невредимый Гарри. Помню звенящее безмолвие и тишину, стоявшую в Большом Зале, когда все мы, затаив дыханье, ждали исхода поединка Избранного с Темным Лордом. Каждое слово Гарри врезалось в память. В том числе и слова о профессоре Снейпе.

После победы Гарри еще раз поведал всем правду об этом человеке. Снова нашлись те, кто не поверил ему сразу, так что пришлось предъявить доказательства. Не знаю, связано это с моими личными переживаниями или нет, только меня не столь «проняло» то, что он сделал для нашей победы и то, сколько людей он спас от смерти или пыток, как его неистребимая, почти невероятная для человека верность любви. Как журналист, я назвал бы это сенсационным явлением. В день похорон профессора Снейпа, я случайно сунул руку в карман куртки и обнаружил там тот ветхий обрывок конверта с темным пятном. Я долго смотрел на него и в первый раз в жизни ощущал полную и абсолютную растерянность…

Глава 29

Помона Спраут.

Нельзя утверждать, будто я относилась к любви недостаточно серьезно. Я просто всегда думала, что любовь - чувство только светлое, которое доступно и понятно людям с доброй и чистой душой. Мне она представлялась чем-то наподобие экзотического растения, всякий раз по разному созревающего, цветущего и приносящего плоды. Не подвластного воле никакого садовника. Мне нравилось, что у нас в Хогвартсе испокон веков жила любовь, я с неизменным удовольствием наблюдала за ее цветением.

Я видела, как возникают и прерываются школьные романы, видела, как встречаются и расстаются пары, видела, как радость на лицах юных влюбленных сменялась горькими слезами, а восторженные речи - упреками в адрес былого «предмета». И видела, как спустя немного времени

эти лица озарялись счастьем нового чувства… Я считала, что так и должно быть, что это также естественно, как смена времен года. Но ни разу за всю жизнь я не сталкивалась с однолюбами. До тех пор, пока не услышала из уст Гарри то, что теперь известно каждому. Просто поразительно, как иногда даже не догадываешься, какие тайны скрыты в душе человека, который столько лет находился у тебя перед глазами: сначала, как ученик, а потом, как твой коллега.

Я тоже знала Северуса Снейпа с первого дня его поступления в Хогвартс. И я тоже знала о дружбе, связывавшей его и Лили Эванс - самое прелестное и милое создание в Хогвартсе. И тоже удивлялась столь теплым отношениям гриффиндорки и слизеринца. К вражде факультетов мы, преподаватели, к сожалению уже так привыкли, что даже не верится в возможность ее прекращения. А уж Слизерин с Гриффиндором - наша вечная головная боль. Другие факультеты еще могут сосуществовать более или менее мирно, но эти два - ни за что. Потому столь странно было наблюдать, как мальчик с серебристо-зеленым шарфом и девочка с ало-золотым вместе склоняются над ящиком с рассадой мандрагор, перечисляя друг другу противоядия, в состав которых входит ее сок.

И Снейп и Лили прекрасно успевали по моему предмету, во многом благодаря тому, что оба были влюблены в зельеварение. Эти два предмета и в самом деле связаны очень тесно и если любишь один, то другой, как правило, проблем не представляет. Случай Невилла Лонгботтома - редкость. А Лили я сразу же полюбила ничуть не меньше Горация. В отличие от него, я не пела ей дифирамбы на каждом шагу, но отношения наши были куда сердечнее и теплее. Правда, надо сказать, что возиться в теплицах гораздо больше нравилось Лили. Она интересовалась магическими растениями, как и всем новым, чего никогда не видела до этого, будучи маглорожденной. Северус же находил удовольствие в том, чтобы делать вместе с нею то, что ей нравится. Даже в этой области он проявлял не по возрасту широкие познания. На младших курсах ему очень нравилось рассказывать ей обо всем, что он знал, а она слушала его, затаив дыхание. В такие моменты его облик освещался какой-то особенной одухотворенностью, он даже казался не таким уж некрасивым.

Конечно, другие учителя тоже видели все, только они позабыли об этом, когда Северус уже стал таким, каким мы все его знали. Быть может, из всех только я одна помнила, что этот человек когда-то умел смеяться. У него был необычный смех: робкий, неуверенный, но приятный. Так смеются те, кто боится спугнуть радость, как редкую гостью в своей жизни. За годы моей работы мне иногда случалось видеть таких детей и всякий раз я их жалела до слез. Мне хотелось бы, чтобы все дети были счастливы и довольны, ведь детство - лучшая пора в жизни. Дети должны играть, шалить, веселиться, чувствовать безопасность и заботу старших. И если ребенок несчастен в своем самом нежном возрасте, то что же будет с ним дальше? Столь рано повзрослевшие дети, как Северус - оскорбление самой природе.

Да, мне всегда было ужасно жаль их всех: и Северуса и Гарри Поттера и того бедного одинокого мальчика, которым когда-то был Тот-Кого-Нельзя-Называть. Только я довольно быстро заметила, что Северус из тех, кто находит жалость унизительной. Любые попытки учеников или преподавателей «влезть к нему в душу» разбивались о ледяную стену. Мрачный, недоверчивый, язвительный, он вряд ли мог расчитывать на то, чтобы подружиться с кем-то по-настоящему. Исключение составляла одна Лили. А вот врагов у него было предостаточно. Сильнее других не ладили с ним Джеймс Поттер и его компания.