Онлайн Ведьма
Шрифт:
***
Дома я долго думала над тем, звонить Таше или нет. Сидела на балконе и смотрела на зарево заката, собираясь с мыслями. С одной стороны, мне точно хотелось узнать, насколько моя больная фантазия расшалилась, а с другой, я, признаться честно, боялась. Так что мне понадобилось немало времени, чтобы собраться с мыслями и набрать номер.
Таша ответила не сразу. И, когда я услышала её сиплый, полный слёз голос на том конце, все мысли об Иде вылетели из головы.
– Что случилось? – спросила я, после того как девушка выдала мне самое разбитое «привет»
– Саша… Сашенька, что мне делать? Я… я… я… беремен… на… – она с таким ужасом выдавила это слово, что я растерялась.
Настолько растерялась, что не нашлась с ответом. А Таша, самый разумный человек, которого я знала, выла похлеще белуги. Даже хуже Нины. В тот момент я почувствовала себя женским психиатром, который работает чисто так, для галочки, потому что расстройства бабьей личности не лечатся.
– Таша, ты где? – всё-таки спросила я.
Девушка честно пыталась успокоиться – я слышала, как она делает попытки дышать ровно, но то и дело срывается на всхлипы.
– В ванной, – ответила она.
– А Никита?
– В зале-е-е, – вновь завыла Таша.
– Таш, давай, дыши вместе со мной, хорошо? – попыталась успокоить её я. И я реально дышала с ней, считая вслух, потому что, когда у человека истерика, никакие разумные слова не помогут. Сначала нужно успокоить, а потом уже говорить.
Пока мы с ней дышали – благо, не маткой, а носом, – моя голова буквально взрывалась от вопросов. Главным из которых был в том, как женщина, сидящая на противозачаточных, может оказаться беременной? Неужто мы с Хохминым мыслим настолько одинаково, что он действительно подменил таблетки?
Если да, его нужно подвесить за яйца вниз башкой, потому что так поступить с женщиной, любой женщиной, просто жестоко.
Но, как выяснилось из дальнейшего разговора, отличился не Никита, а Таша. Но давайте всё-таки вернёмся к порядку и структуре. После того, как Таша относительно успокоилась, я, как последняя идиотка, всё-таки спросила:
– А ты точно беременна? Вот прям сто процентов?
– Да, – шмыгнула носом Таша. – Я десять тестов сделала – и все положительные. Ни одного отрицательного!
– Но как? – всё ещё не могла поверить в происходящее я. – Ты же на противозачаточных.
– Ага… Была… У меня три месяца назад закончился рецепт, и я всё никак не могла записаться к гинекологу, чтобы его продлить. А о других видах контрацепции даже в голове не стучало. Работы много было, а тут ещё Никита с этой свадьбой, – в голосе Таши послышалась злость, а сама она пыхтела, как паровоз. – Класс! Хотела сделать всё по-человечески, а в итоге выйду замуж, как мама – по залёту!
– Так ты же не по залёту, тебе предложение сделали до этого, – внесла ясность я.
– А это уже неважно!
– Ой, Таш, ты же не в шестнадцать забеременела, чтобы переживать так.
– Да, но на свадьбе-то я теперь буду с пузом, и все вокруг станут говорить, что я Никиту на себе женила, только потому что залетела.
В этот момент я впервые испытала желание стукнуть человека через
– Вот почему это произошло со мной? Я ведь сейчас лазила по форумам – так некоторые после отмены противозачаточных ещё полтора, а то и два года забеременеть не могут! И только я отличилась... Вот почему если кто-то другой упустит ситуацию, у него ничего не случится, а у меня всё всегда пойдёт не так? Всегда так! Если я забыла оплатить поднятие на этаж дивана – меня пошлют матом, а не помогут. Если я опаздывала на пару – меня чихвостили на все лады, хотя прогульщикам всё сходило с рук. Это… Это, блин, обидно!
Вот тут-то я и поняла, что Таша плакала не столько из-за самого факта беременности, сколько из-за банальной обиды то ли на саму себя, то ли на вселенную.
Знаете, когда ты дочка ведьмы, не верить в судьбу, кармические воздаяния и высшие силы не просто сложно – это невозможно. Поэтому я, даже особо не подумав о том, как на это может отреагировать Таша, выдала то, что крутилось у меня в голове:
– Это вас так вселенная сводит. Обрубает мостики для отступления.
Таша истерично рассмеялась в трубку:
– О да, теперь-то мне точно отступать некуда. Хотя я и не собиралась.
– Ты Хохмину-то уже сказала?
Я вернулась с балкона в тёмную квартиру и, прижимая одной рукой телефон к уху, потопала на кухню, чтобы сварить ещё кофе.
– Нет. Когда бы я успела? Включила воду в ванной и рыдаю, – не без иронии ответила Таша. И по голосу её я поняла, что будущая мать маленького Хохмина вполне себе успокоилась.
– Знаешь, Таш, тот факт, что о твоей беременности я узнала раньше Никиты, делает нас почти роднёй, – рассмеялась я и, поставив телефон на громкую, принялась варить кофе.
Окончательно вернувшая себе эмоциональную стабильность Таша, тоже развеселилась:
– Ну, крёстная же должна знать, как обстоят дела у крестника. Или крестницы.
– Что верно то верно, – хмыкнула я. – Но, Таш, если ты хочешь видеть крёстной кого-то другого – сестру, например, или лучшую подругу, ты можешь мне смело сказать, я не обижусь.
– Саш, у меня нет лучших подруг. А Лена… Я сомневаюсь, что она сможет стать чьей-то крёстной – она сама ещё ребёнок. Тебя же я считаю своим другом, хорошим другом. Мы же столько лет общаемся, делим один кабинет…
Кажется, от этих слов у меня перехватило дыхание. Оказывается, Таша долгое время считала меня подругой, а я её – всего лишь коллегой. И стало так противно от себя самой, что захотелось стукнуться головой об стену. Вот так вот и получается, что я годами обесценивала важность нашего общения.
Глаза обожгло слезами от того, насколько искренние люди есть в моём окружении. Но я не расплакалась, а постаралась вложить в свой ответ всё то, что испытывала к Таше:
– Я тоже считаю тебя подругой. Я искренне тебя люблю и ценю, и я постараюсь быть для тебя тем человеком, которого ты заслуживаешь.