Опалённый. Том 1
Шрифт:
Добрались до дома довольно быстро. В дороге я был уверен и уже знал, что никаких ночных засад от сотрудников дорожной службы по пути нет. Потому смело придавил педаль газа и погнал со скоростью сильно больше разрешённой.
Сидящая впереди близняшка посмотрела на меня с неодобрением, но ничего не сказала. Похоже, мне и моим навыкам ещё не сильно доверяют, но всё-таки все решения за рулём принимаю я.
Странными могут показаться мои опасения, но я ожидал от дворянки, тем более иностранки, чего угодно. В том числе претензий, что не так еду, не так сижу,
Припарковавшись у ворот во двор, высадил японок и повел домой. Свет на первом этаже горел, а значит, моя мать кашеварила и ждала наших дорогих гостей. Хорошо, а не то бы я себя совсем странно чувствовал — кормить с дороги печеньками с чаем… Это точно окончательно похоронило бы меня в глазах этих красавиц. Да и кто вообще захотел бы, чтобы про него плохо подумали? Даже про целую семью.
Мать с готовностью распахнула нам двери, ослепляя после утренних сумерек. В носу ударил приятный запах жареных колбасок и омлета. М-м-м… Я хоть и поел совсем недавно, но уже вновь чувствую себя голодным!
— Ох, приехали наконец! Проходите, присаживайтесь, — мать поправила фартук и побежала дальше хлопотать у плиты, оставив на меня японских гостей. Пришлось и правда подавать им чай. Хоть печеньками портить аппетит и не стал — дождутся положенного завтрака.
Однако японки довольно обескураженно стояли. Ни привета, ни сколь либо официального знакомства — ничего. Слышал ещё в прежней жизни, что для японцев формальности и строгое следование этикету — залог душевного спокойствия. Сразу понятно, кто есть кто, кому поклоны бить ниже, как обращаться к собеседникам. В этом мире, где традиции у японцев занимают куда более крепкие позиции, понять шок девушек было легко.
И если я, за счёт какого-то элементарного понимания японского этикета, не растерялся и сделал всё как надо, то простая русская женщина вогнала японок в ступор. Да, тяжело им придётся. Особенно со мной в роли культурного мостика.
Кое-как посадив гостей, подошёл к матери, после чего намекнул, что надо бы хоть познакомиться, а не бросать родню так:
— Пойди поболтай с Ханой и её помощницами — их зовут Ако и Юко. А за плитой я присмотрю.
— Ой, и правда, я надо бы хоть представиться им, что-то я совсем дурею, — чмокнув меня в щеку, мать побежала к японкам.
Готовлю я отвратительно, но испортить уже почти готовый завтрак я вряд ли смог бы. За спиной послышался приглушенный разговор матери и гостей. Причём говорила в основном мать. Задавала стандартные вопросы: как доехали, не устали ли случаем, может что нужно… В общем, ничего особенного.
Но я всё же прислушивался к болтовне и проворонил тот момент, когда из сковороды повалил дым. Черт побери! Пришлось включить вытяжку на максимум да отколупывать от посуды чуть подгоревший завтрак. Определённо, не лучшее мнение сложит Хана о нашей семье.
Понадеявшись, что сойдет и так, я разложил по тарелкам еду и подал на стол. Девушки чуть было не набросились
— Мам, не знаешь, где у нас ещё есть столовые приборов?
Она намёк поняла и побежала рыться в шкафах:
— Сейчас найду, где-то тут у нас был набор…
Спустя секунд двадцать послышался грохот. Похоже, мать обрушила на себя содержимое всего шкафа. Вечно она суетится слишком много. Пришлось бежать к ней на помощь. Оказалось, что весь искомый набор в виде ложечек, вилочек и ножей оказался на полу.
Вдохнул. Выдохнул. Ничего матери не говорил, просто помогал собрать побыстрее. Стараясь обращать при этом поменьше внимания на причитания. Невольно вспоминается бабуля из моей прошлой жизни. Она тоже была такой женщиной. Всегда всё хотела сделать как можно скорее, лишь бы было комфортно детям. Вроде тогда это раздражало, а пока собирал приборы с пола, вспоминал с улыбкой.
Всё так же не говоря ни слова, помыл и протёр три ножа и выдал каждой из японок. И только после этого почувствовал ужасную усталость. Ещё бы, полдня пришлось колотить всех на татами, да вдобавок потом заставили ехать на вокзал после всего трёх часов сна.
С трудом подавляя зевоту, поклонился японкам и предупредил мать:
— Я пойду к себе, завтра вставать рано.
— Куда тебе вставать? Отоспись лучше, — тут же принялась она со мной спорить. Да, мать желала как лучше, но она не права.
— Точно не лучше — мне надо в додзё сходить. Через неделю ведь финал, а я и отборочные то еле-еле сумел затащить, — чёрт, словечко из родного мира прорвалось!
— Пропустишь денёк, ничего страшного.
— Да ничего, успею выспаться, — помахал я ей рукой и поднялся по лестнице до своей комнаты.
Да, один денёк пропустить всегда не страшно. Но за одним днём всегда идёт другой, третий… а потом ты обнаруживаешь себя тридцатипятилетним, задыхающимся от спровоцированных ожирением проблем со здоровьем. А ведь их можно было избежать ещё в детстве. Но стоит лишь поддаться лени хоть один раз в череде рабочих дней — и она пожирает тебя всего без остатка. В новой жизни я старался каждый день провести так, чтобы от него была хоть какая-то минимальная польза. Исключение — семейные праздники. Просто чтобы не плодить конфликты с роднёй на ровном месте.
Дойдя до кровати, я кое-как стянул с себя одежду и завалился в мягкую постель, практически мгновенно уснув. И снились мне вновь горящие пустоши, полные каких-то непонятных, даже жутких тварей. Но усталость была такой, что подниматься после каждого кошмара не хватало сил, и я вновь проваливался к каким-то чертям.
Наутро ощущал себя совершенно разбитым, но всё же, собрав волю в кулак, пошёл на тренировку. Про гостей нашего дома, мирно спящих, я совершенно позабыл. Да и не волновали они меня в тот момент, если быть честным. В голове крутилась только одна мысль. Как перетерпеть две тренировки за день.