Опасная беременность
Шрифт:
– Только не говорите, что вы тоже зареклись иметь детей!
– заволновалась Елена. У неё на щеках даже выступили красные пятна.
Они с мужем настороженно уставились на нас. Как и для меня, для них эта тема была чрезвычайно болезненной.
– Так вы тоже чайлфри?
– Нет, - выдавила я.
– Нет, что вы, мы вовсе не чайлдфри, - сказал Игорь.
– Просто у нас с Настей те самые проблемы, о которых вы только что говорили. Мы бы, конечно, хотели иметь детей… Но вряд ли получится. Настя, как вы сказали, тот
Что?!
Не могла поверить своим ушам… Игорь действительно это произнёс?
Над столом повисла ошарашенная пауза.
Вадим положил вилку и выпрямился. Его лицо превратилось в каменную маску, но в глазах вспыхнула ярость. Старшие собеседники замерли в полной растерянности. А мне хотелось провалиться сквозь землю, чувствовала, как по щекам разливается румянец, молчала, не произносила ни слова, теребила льняную салфетку с вышитой в уголке гондолой.
На меня будто обрушилась бетонная стена. Глаза выжигало подступившими слезами. Как же мерзко прозвучала фраза Игоря! Вроде бы он просто повторил слова Елены, но ведь врач говорила не обо мне, а о незнакомых пациентах…
Не ожидала, что дорогой женишок прилюдно так меня унизит. Да, я красивое растение, не способное давать плоды. Спасибо за точную оценку моей сущности.
– К нашему безумному сожалению, Настя не может иметь детей, - добил меня Игорь. Расшифровал для тех, кто ещё вдруг не понял. – Вы все медики, поэтому мы можем честно вам признаться. Врачей же не стесняются, правда, Настя?
Я на него не смотрела. Да пошёл он к чёрту, ублюдок! Мог бы придумать что-то нейтральное, уйти от ответа. Видел же, что я тону. А он ещё и веслом по голове ударил!
– Я не медик, - хмуро заметил Вадим. Он едва не скрипел зубами от злости. – Но, насколько я знаком с темой, в девяноста девяти процентах случаев, если цветок не даёт плодов, значит садовник ни на что не годен.
Вадим протянул руку за моей спиной и пренебрежительно похлопал Игоря по плечу. При этом босс навалился на меня, как бы обнимая, словно брал под свою защиту. Я ощутила лопатками тепло его груди. Но было слишком поздно, мне уже засадили нож под рёбра, и тут ничем не поможешь.
– Слышь, Игорёк? Не надо валить на красивый цветочек, если сам мышей не ловишь.
Игорь криво усмехнулся, но ничего не ответил.
– А кстати, верно, - заметила Елена.
– Сколько случаев было у меня в практике. Приходит женщина, дети не получаются, страдает. Начинаем изучать проблему, и выясняем, что с ней-то всё в порядке, а бесплоден партнёр.
– В нашем случае Игорь не причём. Это у меня диагноз такой… серьёзный, - тихо произнесла я. – Я сама… виновата.
– Ты ни в чём не виновата, прекрати немедленно! – возмутился Вадим.
– Надо же, как грустно, Настя, а мы и не знали, - расстроилась его мама.
– Ну, о таком обычно на каждом перекрёстке не кричат, - зло бросил мой босс и одарил
Шардоне Таска д’Альмерита.
Теперь это название я запомню на всю жизнь. Всё то время, пока меня мучили, эта бутылка тёмного стекла с чёрной этикеткой стояла прямо передо мной.
– Не сомневаюсь, у Насти всё будет прекрасно. Родит и одного, и троих. Станет самой лучшей мамой, я вижу, как ловко она управляется с Иришкой, - сказал Вадим.
– Просто пять лет я не давал Насте жизни, у неё не было времени заняться здоровьем.
– Да уж, ты настоящий тиран, Вадик! Совсем Настеньку замучил, - согласилась мама.
– Настя, а приходите ко мне, я вас посмотрю, - мягко предложила Елена. – Мы совсем недавно переехали в ваш город, но я уже устроилась на работу и веду приём в клинике репродуктивного здоровья. Приходите! А вдруг те врачи, у которых вы наблюдались, что-то проглядели? Уж поверьте моему опыту, такое случается.
– Ой, точно! – обрадовалась мама Вадима. – Настенька! Сходи.
– Спасибо, - прошептала я, чуть не плача.
Чувствовала себя ужасно. В ресторане, в большой компании, открыто обсуждалась моя проблема, о которой я даже с мамой и лучшей подругой предпочитала молчать. Меня будто раздели и привязали к позорному столбу посреди площади.
– Настя, я передам через Вадима мои координаты, а вы не затягивайте, хорошо? Буду вас ждать.
– Хорошо. Спасибо.
– Ой, ну совсем мы Настеньку смутили, - заметил папа Вадима. – Мы-то медики, нас ничем не проймёшь, мы можем запросто совместить бутерброд с проктологическим осмотром. А бедную девочку вогнали в краску. Хватит уже к ней приставать, народ! Лучше я вам сейчас расскажу, какой у нас на днях был случай. Поступает, значит, к нам в отделение один пациент…
И компания медиков принялась увлечённо обсуждать узкоспециальные вопросы.
Наконец-то от меня отстали.
– Котёнок, попробуй мои равиоли с крабом, - тихо предложил Игорь. – Офигенно вкусно, такой соус, специи, мм… Я положу тебе одну штучку?
– Не надо. Ешь сам, - содрогаясь от ненависти, отказалась я.
– Уже наелась? А я, пожалуй, ещё что-нибудь закажу, после работы ужасно голодный.
Игорь жестом подозвал официантку, повернулся к ней и принялся что-то обсуждать, листая меню.
Вадим смотрел на меня. Он нашёл под столом мою руку и ободряюще её сжал своей горячей ладонью. Я на босса не глядела, было стыдно. До сих пор страдала от позора и унижения. Да, во время обсуждения Вадим меня защищал, однако сейчас я ненавидела его не меньше, чем Игоря.
Зачем позвал к своему столу?
Лучше бы мы сидели отдельно.
Да лучше бы я вообще осталась дома!
*****
– Котёнок, ты зря всё это так болезненно воспринимаешь! – воскликнул Игорь на пороге моей квартиры.