Опасная ложь
Шрифт:
Статья обсуждалась в профессиональных кругах. Уходят ли мои страхи корнями в детство? Я впитала их в младенчестве с молоком матери? Передалось ли мне ее напряжение? Впитала ли я ее физические реакции? Она вплела их в сказки, которые шептала мне на ночь в темноте? Или, по мнению Джен, мои страхи были привязаны к ее страхам на более глубоком уровне, вплоть до ДНК?
С другой стороны, я ведь не мышь. Но я помню, и Джен наверняка тоже, как однажды она привела нас с Эммой в салон красоты, в котором шла уборка дальних помещений, и от запаха чистящего средства я вся покрылась мурашками, и меня вырвало только
Естественно, дома за закрытыми дверьми мама пришла в ярость от такого предательства. Но она сказала, что мы должны быть осторожными. Осторожными, потому что, хотя Джен и нарушила наше право на частную жизнь, мы слишком многое могли потерять.
Осторожность, извечная осторожность. Это слово, как эхо, всегда со мной, я всегда начеку. Мама много раз могла меня потерять.
Глава 5
У Райана был джип с тканевым верхом и снимающимися дверьми – летом, когда мы работали в «Хижине», я часто видела, как он снимал их в хорошую погоду. Мама назвала бы несколько причин, почему это опасно. Хотя, это моя машина лежала на дне обрыва, а не его.
– Где ты живешь? – спросил он, открывая дверь.
– Ты знаешь Стерлинг-Кросс? Это улица в конце…
– Да, – ответил он и закрыл дверь. – Я знаю, где это.
Его телефон лежал между нами, и когда мы выезжали с парковки, он зазвонил, но Райан не обратил на него внимания.
– Значит, – сказала я, – ты теперь пожарный? Не слишком ли ты молод для такой работы?
– Месяц назад мне исполнилось восемнадцать, но я всю жизнь хотел этим заниматься. Мой папа недавно вышел на пенсию. Дедушка тоже всю жизнь работал пожарным. Я практически вырос на станции. Теперь пришло время оформить все официально. – Он улыбнулся сам себе. – Гены.
Его телефон снова зазвонил.
– Почему ты не берешь трубку? – спросила я. Если бы я пропустила больше одного звонка от мамы, она бы впала в панику.
Он сжал руль и на долю секунды взглянул на меня.
– Я же за рулем. Хватит с меня на сегодня аварий, – ответил он.
Я мгновенно перенеслась в машину над обрывом, когда я была на волосок от смерти…
– Если что, я не говорила по телефону перед аварией, – заявила я и взяла его телефон, снова почувствовав на себе его взгляд. – Какая-то Холли спрашивает, идешь ли ты сегодня на вечеринку к Джулиану.
Он поерзал на сиденье:
– Гм.
– Она очень надеется, что ты придешь. Написала это очень большими буквами. Так что, думаю, все серьезно.
– Келси?
– Да?
– Ты как?
– Нормально, пара царапин. Это тебе досталось. – Я невольно уставилась на его повязку.
– Нет, я имею в виду, как ты вообще? – спросил он.
– А… – Я положила мобильник на место. – Не знаю.
Мы ехали по горному перевалу, и я сосредоточилась на полу, чтобы не смотреть на двойную сплошную, узкую обочину и черную ночь за обрывом.
– Спроси меня завтра.
– Запиши свой номер в мой телефон, и я спрошу тебя завтра.
– У меня больше нет телефона, – напомнила я.
Он
Келси, он спрашивает твой номер. Не тупи.
– Ну, когда будет новый, – сказал он.
То есть: ты живешь на Стерлинг-Кросс, ты можешь купить себе новый телефон. И я действительно его скоро куплю, потому что без него никто не выпустит меня из дома.
– Ладно. – Я добавила свой номер в его контакты, как он и просил.
– Куда?
Он завернул на улицу Стерлинг-Кросс, извилистый отрезок в несколько километров, после которого была развилка и каждая новая дорога вела к отдельно стоящему дому. В моем районе было всего десять домов, в основном особняки, маскирующиеся под скромные лесные хижины. Когда я как-то указала на это Аннике, она назвала это горным шиком.
Но наш дом не следовал этой моде. Раньше, когда Джен заезжала за мной с Коулом и Эммой, они часто называли его Дом ужасов, и я сама стала смотреть на него их глазами. Чистый белый дом, похожий на коробку, – своими идеальными жесткими, как у цементных блоков, углами он немного напоминал завод. Образ завершали гладкие затемненные окна, а еще дом стоял на склоне, так что с дороги его почти не было видно. Изнутри он вовсе не казался страшным. Но высокий чугунный забор со шпилями, увитый плющом, не говоря уже об электроизгороди наверху, да и решетки на окнах – вот что и правда могло внушить ужас.
– Вот тут нормально, – сказала я у поворота к моему дому.
Райан рассмеялся:
– Ты как будто стесняешься, где живешь.
Он, конечно, решил, что мы богаты, но это было не так. Когда-то у мамы было много денег, но почти все она потратила на дом и обустройство – наше обустройство. Она работала бухгалтером из дома, и мы неплохо жили. Но мы поселились в этом районе не из-за престижа. Мы жили там потому, что дома на этой улице стояли далеко друг от друга и подъехать к дому можно было только по узкой дорожке с крутыми опасными скатами с обеих сторон. И никому не было до нас дела. Все занимались своими делами. Там было безопасно.
– Хорошо, – сказала я; на въезде было темно, только окна дома светились, потому что мама меня ждала. – Поверни тут, – попросила я.
Но вдруг перед домом зажглись большие фонари, и все стало видно. Именно этого я и боялась. Фонари осветили острые шпили ворот и крышу с крутыми треугольными скатами, которые было видно только издалека, отчего дом казался еще больше. Камеру над воротами и биометрический замок.
Райан смотрел то на меня, то на дом. Отстегнув ремень, он повернулся ко мне, не заглушая мотор.
– Ну, спасибо, что подвез. – Я подняла руку, чтобы помахать, но он вдруг прищурился, взял мою руку и уставился на ладонь. Точнее, на мои пальцы. Я сжала их, но он взял другую руку.
– Ого, – воскликнул он.
Вслед за ним я опустила глаза на глубокий порез посередине пальцев. Отпечаток металла. Который спас нас обоих. Он погладил пальцами кожу прямо под раной, и я задрожала. Руки опять затряслись, а в голове пронесся момент, когда локти потеряли опору, а пальцы хватались за все подряд, и я вырвала руки и снова сжала пальцы в кулаки.