Опасная приманка

Степанов Николай Викторович

– Он сказал, мы с самого начала были обречены, – Маргарита почти прошептала оправдание.

– Если это успокаивает твою совесть…

– Семен, прекрати! Я не виновата! Я хотела, чтобы мы с тобой выжили. Почему ты не хочешь этого понять?!

У нее начиналась истерика.

– Ладно, хватит! Если тебе так легче, считай, что не виновата. Но почему ты не рассказала мне или майору? Неужели к очкарикам доверия больше?

– Я очень испугалась. Сначала за границей один за другим пропали все, кто имел контакт с камнем. Тогда я еще знала о местонахождении каждого. Потом

схватили наших ребят. Понимаешь, мы просто не имели шансов выжить. Когда я это осознала, мне стало страшно. Никогда не думала, что такая трусиха. А когда еще ты меня так грубо оттолкнул…

Слезы потекли ручьями.

– Содеянного не изменишь. – Я непроизвольно положил руку на ее плечо, и это очень не понравилось чужаку.

– Ты думаешь, перед тобой заблудшая овечка?! – вспылил он. – Как бы не так! Глянь на нее в зеркало. – Шарг подошел к креслу и сдвинул пленницу влево. – Что ты там видишь?

Он снова заставил меня удивиться. Малиновые лепестки Маргариты были скручены винтом, как у убийцы моего отца.

– Как ты это сделал?

– Не стоит приписывать мне чужие достижения. Такое с собственным цветком может сотворить лишь его обладатель, совершивший предательство. Хочешь, я перечислю все подвиги этой девицы?

Чужак явно лез вон из кожи, дабы я возненавидел Шелестову. А мне вдруг стало ее жаль. Особенно сейчас, когда Маргарита сжалась в комок и затравленно смотрела на Шарга исподлобья.

– Когда человек стоит на пороге смерти, он способен на многое из того… – Я начал подыскивать ей оправдание, желая позлить пришельца. Мне это удалось, он не дал договорить.

– О какой смерти ты говоришь?! Слышал бы, что она говорила в тот день, когда оставила тебя вместе с рыжей в гостинице! Дескать, сначала не оценили ее как вожака, потом предпочли ей потаскуху.

– Маргарита сама отказалась руководить группой.

– Конечно. Она же думала, что вы кинетесь умолять ее остаться, а вы даже восхищаться ею перестали. Ну и какой смысл ей было оставаться в группе? Так что еще до того, как мы познакомились, дамочка сама искала встречи с моими людьми.

– Маргарита, это правда?

Она опустила голову на грудь и ничего не ответила.

– Знаешь, о чем она сразу попросила? Перед тем, как сдать вас всех с потрохами?

Он меня уже достал своими откровениями! Прямо в раж вошел. На его вопрос в голове вертелось несколько вариантов ответов, но все неприличные. Я молча дождался его версии.

– Она захотела защититься от телепатии, предав свой собственный дар. Потом была установка наших «жучков» на телефоны соратников и последнее – помощь в уничтожении своих друзей. От такого не только лепестки – человека винтом скрутит!

– Она просто оказалась не готова к тем испытаниям, что на нее свалились, – без эмоций произнес я. – Видать, прав был мой отец, когда говорил, что у каждого человека свой предел выносливости.

– Но я же, я… – Она хлопала большими ресницами и не могла больше найти ни слова в свое оправдание.

– Ты сломалась. И со своей бедой пришла не к тому человеку.

– Потому что ты меня оттолкнул!

– Мою дружбу ты сама не приняла, хотя… давай не будем.

Теперь уже ничего не изменить.

– Хватит ворковать, голубки! Все, что от Маргариты требовалось, она сделала. А ты должен решить, оставлять ей жизнь или нет.

– Как? Почему?.. – уже ничего не понимала пленница.

– Потому, что меня ты интересуешь исключительно в качестве собственного бойца! Сделать тебя таким воином может только Семен. Если он не согласится, отправишься вслед за бывшими соратниками.

– Но я же… Без меня вы бы никогда…

– Ты действительно в это веришь? Значит, ты еще глупее, чем я думал. И до тебя было два кандидата на роль предателя. Зря мы, что ли, держали у себя ваших парней? Изучили всю их подноготную и знали слабое место каждого. Сначала предложили разумный выход из затруднительной ситуации Вячеславу, и он почти согласился с условиями сделки. Но на следующий день внезапно отказался, уничтожив сразу троих бойцов. Заартачилась бы ты, мы бы надавили на Иноземцева.

– Славик отказался?!

Это стало последним ударом по ее самолюбию. Паренек был самым тихим и незаметным в нашей группе, но нашел в себе силы противостоять очкарикам.

– Неуравновешенный тип, что с него взять?

– А ты последняя сволочь, Шарг! Может, мне лучше твои лепестки обломать? – Эмоции едва не пробили брешь в моей обороне, с огромным усилием я сдержался и не повысил голос.

– Силенок не хватит.

– А ты сядь перед зеркалом, и мы посмотрим. – При этих словах я заставил себя улыбнуться: как ни странно – получилось.

В душе вдруг воцарилось какое-то могильное спокойствие. Я всем сердцем ненавидел чужака, но неожиданно все чувства словно замерли, уступив дорогу рассудку, а тот упрямо советовал не лезть на рожон и постараться вывести врага из себя.

– Семен, ты снова забываешься. Условия здесь устанавливаю я.

– А я их либо принимаю, либо нет.

– Ты отказываешься делать из нее воина?

– Всегда считал войну неженским занятием.

– Подумай хорошенько. Ее смерть останется на твоей совести.

– Ты можешь предоставить мне час на раздумья?

– Только двадцать секунд.

– Тогда я отказываюсь. Сам видишь, какой из нее воин.

– Что ж, может, ты и прав. – Он резко выпрямил руку в сторону пленницы.

– А-а-а!

Я увидел устремившийся от его руки полупрозрачный сгусток. Посмотрел на Маргариту: ее голова неестественно свесилась набок, а в глазах… в них не было жизни.

– Зря ты это сделал, – я не узнал своего голоса.

Прямо на моих глазах убили девушку. Внутри у меня будто взрыв произошел, но очень странный, поскольку его энергия не нашла выхода. Обрушившийся следом ураган эмоций, сплетенный из горя, гнева, печали и еще не знаю чего, должен был вывернуть сознание наизнанку, но вместо этого привел к состоянию бездонной отрешенности от мира. Стало абсолютно безразлично, что будет со мной дальше. Когда вот так запросто убивают человека, жизнь теряет всякий смысл. Передо мной вдруг четко встала цель. Нет, не отомстить, а воздать за содеянное. И, следуя к этой цели, я начал действовать. Расчетливо и без эмоций.