Опасная прогулка
Шрифт:
Слипшиеся от крови волосы на его размозженной голове, полная неподвижность свидетельствовали о том, что он мертв. Удар дубиной по голове был сам по себе уже смертелен, но вдобавок из груди его, там, где когда-то билось сердце, торчала рукоятка ножа. Кровью была залита вся одежда убитого, а карманы безжалостно выворочены.
Но вряд ли их содержимое послужило приманкой для убийц. Поводом к нападению на Джулиуса, как подозревал герцог, был драгоценный фамильный перстень с изумрудом, так неосторожно надетый Джулиусом на палец в присутствии сообщников.
Герцог вспомнил, как его брат в диком торжестве кричал о том,
— Всем известно, какой это бесценный камень! Об этом сокровище ходят легенды!
Нетрудно было себе представить, какое искушение испытали при этом бандиты.
Герцог молча постоял возле распростертого, окровавленного тела своего брата, не переставая изумляться, как мог родной ему человек довести себя до подобного состояния и, в конце концов, из-за сжигавшей его ревности к титулу и богатству, а также жажды мщения расстаться со своей жизнью.
Испустив печальный вздох и зная, что уже ничем не может помочь брату, герцог вернулся туда, где он оставил, Юделу. Приблизившись, он увидел, что она стоит, прижав, руки к глазам, а тело ее сотрясает нервная дрожь. Шаги его были бесшумными на песчаной, устланной опавшей хвоей почве, поэтому она не догадывалась о его благополучном возвращении.
Некоторое время герцог молча разглядывал ее. Легкий ветерок шевелил ветками над ее головой, сквозь которые пробился узкий лучик солнца и позолотил ее волосы, отчего они показались герцогу прекрасным нимбом, окружавшим нежное личико девушки.
— Юдела, — мягко позвал он.
Она испуганно ойкнула, убрала руки с лица и увидела, что он стоит рядом с ней. Счастье настолько переполняло ее сердце, что она, уже ни о чем не думая, забыв, кто она такая и кто он, бросилась к нему и повисла на его шее.
— Вы вернулись! Слава господу, вы вернулись! Я уже думала, что они снова схватили вас!
Юдела разрыдалась в его объятиях. Радостное облегчение было столь велико, что долго сдерживаемые чувства прорвались наружу.
— Все в порядке, дорогая, — спокойно произнес герцог.
Но она не слушала его. Волнение лишило ее слуха.
— Если бы вы погибли, я бы тоже умерла, — всхлипывала она.
— Но я жив, — сказал герцог, — и вы, как мне кажется, тоже. Так что самое время нам с вами, Юдела, пуститься в обратный путь к дому.
Она не ответила, и герцог даже немного растерялся, не зная, как поступить с ней. Потом она робко задала вопрос:
— А вы уверены, что нам безопасно туда возвращаться? Какое мужество она только недавно проявила в подвале и какой слабой и беззащитной выглядела сейчас. Но ведь недаром говорят, что женщина состоит из контрастов. Сейчас Юдела не доверяла ни герцогу, ни себе самой — ни своему слуху, ни зрению. Лес казался ей полным всевозможных опасностей. Слезы текли по ее щекам, крупные капли висели на ресницах, а он подумал, глядя на нее, что в отчаянии и горе она выглядит еще привлекательнее, чем в радости.
— Клянусь, что нам некого и нечего больше бояться, — заверил герцог.
Ее губы слегка раскрылись в безмолвном вопросе, и он наклонился и крепко прижался ртом к этим восхитительным губам. На какой-то момент она не поверила в то, что произошло, но потом ее сознание прояснилось, и, когда его губы завладели ее губами, Юдела вдруг поняла, что влюблена в него до беспамятства и именно поэтому панически
Герцогу нелегко было прервать этот нежный поцелуй.
— Все в порядке, — произнес он спокойно. — Нам надо поскорее добраться до дома. Для одного дня мы пережили слишком много драматических событий.
Не решаясь вывести ее на дорогу, где лежали останки его убитого брата, герцог стал пролагать путь в обход, через густую чащу. Здесь было невозможно идти рядом, поэтому он пошел впереди и вел ее за собой за руку, как послушную девочку.
На какое-то время Юдела полностью отключилась от окружающего мира. Она могла думать только о том волшебном чуде, которое подарили ей губы герцога. Самым восхитительным ощущением за всю ее короткую жизнь был этот поцелуй. «Я люблю его, я люблю его!»— мысленно твердила она, а ноги бессознательно несли ее вперед. Но это необыкновенное состояние не могло продолжаться долго. Ощущение реальности постепенно возвращалось к ней, и опять ее стала терзать мысль, что их помолвка лишь хитроумно задуманный спектакль, чтобы избавиться от возмутительных притязаний леди Марлен. Когда герцог поцеловал Юделу, то он сделал это лишь из добрых побуждений, чтобы ободрить испуганную девушку. «Но какова бы ни была причина этого поцелуя, главное, что я никогда его не забуду, — подумала Юдела. — Как грустно сознавать, что подобное чудо больше никогда не повторится».
Обходной путь через заросли занял довольно много времени. Наконец они снова вышли на дорогу для верховой езды.
Тут только Юдела вспомнила о лежащем неподвижно на тропе человеке и о том, что герцог ходил осматривать его. Ей стало понятно, что их кружение по чаще было вызвано желанием герцога избавить ее от неприятного и наверняка страшного зрелища.
Она решилась задать ему вопрос:
— А тот человек на дороге… он мертв?
— Да, — неохотно ответил герцог, — но мы обо всем этом поговорим позднее.
Он ускорил шаг, уводя ее все дальше от ужасного места. Через секунду-другую Юдела поинтересовалась:
— У меня такое чувство… хотя, может быть, я ошибаюсь… что там, на дороге, лорд Джулиус…
— Нет, вы не ошибаетесь, — сухо сказал герцог. — Это был мой брат, причем зверски убитый. Юделе стало трудно дышать.
— Сообщники расправились с ним, — продолжал герцог, — и все это произошло, как мне думается, из-за изумруда, который он отнял у меня.
— Как все это ужасно! Какие страшные события произошли сегодня! Но… — Юдела понизила голос почти до шепота. — Но я… мне тяжело в этом признаться… но я не очень опечалена его кончиной.
— Постарайтесь вообще об этом не думать, — посоветовал герцог.
Он вытянул шею, вглядываясь в нечто маячившее впереди, и внезапно воскликнул:
— Лошади!
Действительно, это были те самые лошади из конюшни герцога, на которых они приехали сюда из замка. Животные брели вдоль дороги, мирно пощипывая траву.
— Нам удивительно везет, Юдела, — произнес герцог, с ободрением глядя на нее. — Теперь наше возвращение домой не будет таким долгим и утомительным.
Он не стал делиться с Юделой мыслью, что, прикончив Джулиуса, разбойники в панике поспешили покинуть лес со своей добычей, не подумав, как сделал бы это на их месте главарь, о большой ценности лошадей и о том, сколько денег они могли бы выручить за роскошные седла и украшенную серебром сбрую.