Опасная связь
Шрифт:
— А вы с ней типа дружили? — с силой давит из себя это безобидное слово.
— Дружили, мечтали… Виды у меня на нее были, ты же в курсе, — присаживаюсь рядом.
— Че, прям влюблен был? — уточняет, забавно нахохлившись.
— Нет, — честно говорю, как есть. — Но Лялька всегда виделась мне идеальной кандидатурой для создания семьи. Добрая, порядочная, скромная, неглупая. Во всяком случае так казалось, до того момента, пока я не узнал, что она спуталась с тобой, — добавляю, скривившись.
— Слышь…
— А че, не так? Никогда не думал, что Алена поведется на понты, бабло и сахарную морду, но как вышло…
Ясень пень растеклась. Столичный упакованный мажор. Как тут не ответить взаимностью?
— Дурень, ни черта ты не понимаешь! Бабло и понт ни причем. Мы с ней с девятого класса друг на друга капитально запали.
— Да уж, Харитонова рассказывала про вашу войну. Если бы я знал, что ты регулярно портишь Лисицыной жизнь, закатал бы в бетон, поверь.
— Сука, я так ее люблю… — выдыхает, хватаясь за голову. — И найти не могу, и забыть не получается. Намертво внутри засела, понимаешь?
Понимаю блять.
— Спугнул девчонку, — констатирую очевидное.
— Да чем спугнул, мать твою? Я же наоборот все по фэн-шую продумал. Поженились бы, забрал бы их с Ульяной к себе в квартиру. Моя семья нас поддержала бы.
— Лисицына всегда думала о других больше, чем о себе.
— Поясни-ка…
— Она не хотела стать для тебя обузой.
Мне почему-то это видится именно так.
— Обузой не стала, но стала моим проклятьем, — произносит он потерянно.
Повисает пауза.
— С бухлом надо завязывать, — чуть позже озвучиваю первую здравую мысль за неделю.
— Мне итак нормально. Ваш самогончик ваще отлично зашел.
— Чердак трещит.
— А у меня ни фига! — самодовольно ухмыляется.
— Пошли кофе бахнем, — поднимаюсь со ступенек и зову Чунга-Чангу, обоссавшую весь забор.
— Замути еще жареного картофана с салом. По-братски… — хлопает меня по плечу.
— Лады. Только не надо помогать.
— Это я могу!
Столичная белоручка.
— Искромсал вчера кило картошки до размера сливы. Идиот безнадежный!
— Мне всю жизнь готовили и подносили, откуда у меня, по-твоему, возьмутся подобные навыки?
— Барин херов, — машу на него рукой.
— Зато у тебя отлично получается.
Даю ему подзатыльник.
Вы, наверное, не понимаете, как мы тут оказались в компании друг друга…
А дело в том, что мы с Беркутовым случайно пересеклись в прошлую субботу. Потом вышло так, что зависли у него на хате. В четверг вечером и до моего Бобрино добрались.
Я затопил баню. Ужрались до поросячьего визга. Так и тусим тут уже три дня…
— А я по Харитошке
Молча срезаю кожуру.
— Я тебя спалил, — признается вдруг.
Вскидываю на него вопросительный взгляд.
— Видел, как ты выходил из той комнаты, где она ночевала. — Зажгли уже тогда, что ли? — тянет лыбу и многозначительно подмигивает.
— Не твое птичье дело.
Та ночь была особенной. Столько времени прошло, а я до сих пор гоняю на повторе те кадры. Томный взгляд. Смелые, жаркие поцелуи. Юное, дрожащее, никем не тронутое тело. Разметавшиеся по подушке рыжие волосы. Сбивчивый шепот. Мокрые ресницы. Искусанные губы.
Моя Саня в тот момент — самое прекрасное из того, что я видел в своей жизни.
— Ай-да, Харитошка! — смеется этот олень. — Она меня удивила основательно. Помнишь, как пушку у тебя забрала? Пхах, лошаро!
Бросаю в него последнюю целую картофелину.
Но да. Впечатление на всех присутствующих Рыжая произвела неизгладимое.
— Я Кэмэлу когда рассказал о своих Бобринских приключениях, он не поверил.
— Кому?
— Дружбан мой, Камиль. Тоже сохнет по ней. Давно, чтоб ты знал, — подчеркивает зачем-то.
— Это который кавказец?
— Да, он.
Знал, что трется около нее неслучайно.
— И че бездействует? — справляюсь любопытства ради, отправляя почиканую картошку из миски на сковороду.
— Ни хрена подобного. Вот встречаться ей предложил, — выкатывает невозмутимо.
— Че? — оборачиваюсь.
— Вы же вроде разбежались, не? — вскидывает бровь.
— Пусть даже не рыпается в ее сторону. Так и передай, — возвращаюсь к процессу готовки. Солю, перчу. Перевариваю услышанное.
— Если смотреть на ситуацию здраво, ты не хуже меня понимаешь, что тебе с Харитоновой не по пути, — доносится из-за спины очередной приговор.
— Как вы задрали! Меряете все бабками, да статусом, — цежу сквозь зубы.
Не пара. Не по пути.
— Але, РЖД, у нее отец — мент. А ты в Москве явно чем-то противозаконным занимаешься.
— В нашей стране каждый второй чем-то противозаконным занимается.
— А работать не пробовал? Я вот пашу. Уже цифры по ночам снятся.
Усмехаюсь. Легко давать совет, когда ты — сын строительного магната. Можно поиграть в офисного работника. На всем готовом. Почему нет?
Работать не пробовал?
Пробовал. И мешки разгружал, и на стройке пахал после армии. Только ни хрена мне не хватало даже матери на лекарства…
— Не втягивай ее в это, Илья. Найди себе кого-то…