Опасная связь

Джолос Анна

Уставившись в потолок невидящим взором, ловлю отголоски удовольствия и довольно улыбаюсь. Как полная дура…

Хохотнув, стекаю с подушки вниз и смотрю на растрепанного Илюху. Такого красивого и мужественного, что дух захватывает.

В норме ли я?

Как бы поточнее охарактеризовать свое нынешнее состояние?

Обесточена.

Мне хорошо. Очень хорошо.

Похоже, я в раю…

Глава 26.

Устроим дестрой

Илья

Снимаю джинсы. Нависаю сверху, подминая девчонку под себя.

Покрываю торопливыми поцелуями ее шею, выпирающие ключицы, лицо.

У Сашки нереально гладкая кожа. Нежная, как шелк. Сука не оторваться…

— Илюш… — разомлевшая и смутившаяся вроде как стыдливо пытается пролепетать «спасибо».

Смешная. Одним «спасибо» точно не отделается. Не прокатит.

— Хочу тебя, Рыжая…

— И сильно? — подогревает интонацией.

— Пиздец как… Устроим дестрой?

Придавливаю ее хрупкую фигуру собой. Качнувшись тазом вперед, шумно выдыхаю. И она. Вместе со мной. Потому как соприкасаемся во всех стратегически важных точках.

— На трезвую это страшнее, — признается вдруг.

— Так больно, как тогда, уже не будет, — топлю уверенно и, нехотя отлепившись от нее, стаскиваю с себя боксеры.

Тянуть дальше не в состоянии. Итак чуть позорно не зафиналил в трусы, глядя на то, как она кайфовала.

То еще зрелище.

— В этот раз… У тебя есть…?

Вместо ответа на вопрос достаю из кармана лежащих на полу джинс защиту.

— Хорошо, — успокаивает она себя вслух.

Пока шелестит фольга, пока раскатываю, Санька только больше нервничать начинает. Наблюдает за процессом испуганными глазищами и совсем в ступор впадает, когда возвращаюсь на исходную позицию.

— Не дрейфь, мелкая.

— Не буду. Только поцелуй сначала, ладно? — голос предательски выдает ее волнение. Боится, и мне это не нравится. Я к такому как-то не привык…

Накрываю распухшие губы девчонки своими. Стараюсь не напирать, но она так отчаянно отзывается, что башню сносит уже через пару минут, в течение которых длится эта незатейливая прелюдия.

— Здесь так светло, только сейчас заметила, — косится в сторону окна с незадернутой шторой. — Закроешь?

— Нет.

— Нет? — удивленно переспрашивает.

— Хочу тебя видеть.

— Зачем? — подозрительно прищуривается.

— Как это зачем. Ты без одежды пиздец какая красивая.

— А в одежде значит…

— Много болтаешь, — перебиваю, пока дальше не понесло.

— Ну ладно, оставь все как есть, — смиренно соглашается, не устраивая истерики.

Киваю.

Подтягиваю ее

коленки повыше.

Привстаю. Целую в левую.

— Щекотно.

— А тут? Тоже щекотно?

— Нет, — выдыхает взволнованно.

Трогаю ее между ног пальцами и дурею все больше.

Сашка мокрая. Теплая. Зовущая.

Напоминаю себе о том, что надо действовать аккуратно, однако едва оказываюсь в жаркой тесноте, все установки сносит.

Погружаюсь в нее одним движением, срывая с розовых губ приглушенный стон.

— Не зажимайся.

— Угу.

Сильнее стискивает пальцами мое плечо, когда подаюсь назад, а затем снова без предупреждения вхожу до упора.

— Не так резко, пожалуйста, не так резко… — просит она задушенным шепотом.

— Понял.

Торможу себя. С завидным упорством гашу прущие наружу инстинкты и пытаюсь двигаться в размеренном темпе. Насколько это на хрен вообще возможно.

— Так? — спрашиваю, завороженно глядя на длинные, трепещущие ресницы.

— Так, — открывает глаза и встречается с моими.

Еще сильнее от ее прямого, красноречивого взгляда разматывает…

— Скажи что… Скажи… Что после меня ты… ни с кем. Мне важно, — не может толком собрать слова в предложение, но смысл ясен.

— Ни с кем, — отвечаю как есть.

Так и не смог ведь ее из головы выкинуть.

— Поцелуй, Илюш!

Дрожит подо мной.

Обнаженная. Маленькая. Худенькая.

— Поцелуй! — требует капризно.

Даю то, что хочет, и она сама теснее ко мне прижимается. Царапает грудь задорно торчащими сосками. Гладит взмокшую от напряжения спину, крепко обнимает.

Плывем…

И штормит нас не по-детски.

Раскидывает так, будто что-то убойное приняли, хотя сегодня мы абсолютно трезвые.

* * *

— Мммм…

Неотрывно на нее таращусь. Визуально загребаю все, что могу. Куда-то поглубже в подкорку прячу, чтобы потом иметь возможность прокрутить на репите. Кадр за кадром.

— Ааах… Тише, Илья, тише…

Сперва вижу, как шевелятся губы, распухшие от моих ласк, и только потом распознаю слова, но их значение не улавливаю.

Все мимо.

Просовывает между нами руку. Давит в окаменевший живот ладонью. Своего рода подает знак, чтобы поумерил пыл, только ни хрена на меня это не действует.

Бомбит масштабно. Вот-вот разнесет.

— Илья… — недовольно морщится, поворачивает голову набок, непроизвольно открывая доступ к шее. Чем я незамедлительно пользуюсь.

Вдыхаю Сашкин запах поглубже в прокуренные легкие. Один раз. Второй. Третий…

Жадно засасываю бледную кожу. Зализываю след. Спускаюсь ниже.