Опасная связь
Шрифт:
«А мне показалось, что ты ему больше не нужна» — всплывают в памяти слова самоуверенной Свечки. И взгляд еще этот!
Точно спутались!
Ненавижу его! Ненавижу ее! Их обоих ненавижу!
Резко поднимаюсь с подушки. Не могу тут лежать. Не хочу! Уж лучше вообще с ним не видеться, чем так! Холодный игнор, разные комнаты.
— Не буду я тут оставаться! — сама себе говорю и опускаю ноги на пол. — Нет, не буду, —
Да пошли вы! Правильное было решение!
Утерев лицо и немного продышавшись, встаю. Топаю к шкафу. Бесцеремонно залезаю в него по пояс, вытаскиваю себе подходящие вещи. Идти-то не в чем, мои шмотки после стирки еще стопроцентно мокрые.
Ныряю в теплый свитер, мучаюсь со штанами. Краду из выдвижного ящика белые носки.
Не облезет. Потом верну ему все. С голубями.
Взъерошив черт-те как высохшие волосы, решительно направляюсь к двери. Осталось найти телефон и до свиданья!
Чтоб я еще хоть раз сюда вернулась! Да ни за какие коврижки!
Состроив непроницаемую мину, выхожу в коридор.
Темно.
Улегся небось! Ну конечно, а что! Подумаешь! Нормально!
Включаю боковой свет в прихожей, ищу глазами свой айфон, но, как назло, нигде его не вижу. Приходится вернуться за ним в гостиную. Похоже, там лежит.
Ёлки-палки! Машка, небось, с ума сошла… Уже почти рассвет, а я не вернулась и даже не удосужилась ей позвонить.
— Куда собралась? — непроизвольно дергаюсь от того, как грубо звучит голос Ильи.
Молчу. Шарю рукой по столу. Краем глаза замечаю красный огонек у окна и его фигуру. Курит.
— СЛЫШЬ…
Невозмутимо продолжаю поиски. И да. Прекрасно понимаю, что тишина в ответ знатно его взбесит.
А вот и телефон. Нашла на полке. Вуаля!
— ХАРИТОНОВА! Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ! — доносится гневное в спину, когда я ковыляю назад в прихожую.
А я с тобой нет.
Не меняя траектории, двигаю дальше. Что матери насочинять о своем состоянии по возвращении не представляю…
Обуваюсь. Надеваю местами испачканную кожанку и поворачиваю щеколду.
Столько эмоций давит на горло, но я упрямо держусь.
Беги отсюда, Саша! Беги и не оглядывайся!
— Куда намылилась! — резко дергает правой рукой за куртку. Левой запирает дверь. — Куда на хер, не подскажешь?
— Отпусти!
— Пошла легла! — цепляет за предплечье, но я сопротивляюсь.
— Руки убрал! — пытаюсь оттолкнуть от себя. Такая злость неимоверная вдруг мной овладевает.
— Угомонись!
А у меня наоборот, словно второе дыхание открывается. Борюсь с ним так отчаянно, что убить готова!
— Ненавижу тебя! — признаюсь,
— Уймись, больно себе сделаешь, глупая! — цедит в самое ухо.
— Домой хочу, отстань! — игнорирую ворох мурашек, пробежавших по позвоночнику.
— Шести нет, никуда ты сейчас не пойдешь!
— Скотина! — продолжаю истерить, пока движемся по странной диагонали вдоль полутемного коридора. — Пошел ты на хер, Паровоз! ПОШЁЛ ТЫ! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, МУДАК БОБРИНСКИЙ! Да лучше б я тебя никогда в жизни не встречала!
— Взаимно, Саня, взаимно.
Посмотрите на него! Ему еще и хватает наглости усмехаться!
— Отпустил!
— СПАТЬ ПОШЛА! — меняет тон на приказной.
— Попутал?
— Ты че так базаришь?
— Вперед! Быдли и развлекайся со своей ненаглядной Свечкой! Она всегда готова оказать свои услуги!
— Тебе-то что? Задело?
— Не-а, не задело! Ровно! — киваю, задирая подбородок.
— Не задело? — наступая на меня, оттесняет к стене.
— Вообще плевать! — задыхаюсь от трясучки, охватившей весь мой ослабленный организм. — Отошел! Отошел, я сказала!
— Нет.
Ну все…
Начинаю лупить его. По груди. Плечам. Животу. По лицу вроде даже попадаю…
— Пиздец. Успокойся, дура, — терпит скрипя зубами.
— Вы отлично подходите друг другу! Это прям то, что тебе надо! Прислушайся к тому, что говорят друзья! — изо всех сил рвусь на свободу, но сил-то этих совсем уже не осталось.
Нога ноет, голова болит и по ощущениям я как лимон выжата. Просто рухну сейчас на пол. И все.
— Сука, я не пойму, чего ты хочешь? — фиксирует положение моей головы, наклоняется ниже и сталкивается своим лбом с моим, резко боднувшись.
— Отошел. Противно. Ты с ней… Ты ее… — замолкаю. Воздуха в легких не хватает. Не могу закончить фразу. Не могу.
— Заебала. Чего ты хочешь, Харитонова, а? САМА-ТО ЗНАЕШЬ? САМА-ТО, БЛЯТЬ, ЗНАЕШЬ? — этот вопрос пропитан какой-то невывозимой безысходной яростью и болью. — Ну?
Поднимаю взгляд.
Смотрим друг на друга в упор.
Заведенные. На нерве. Дошедшие до крайней точки кипения.
Чувствую предательские слезы.
И вот о чем думаю в эту самую секунду: пожалуй, если я и правда его ненавижу, то он ненавидит меня куда сильнее…
Глава 39. Мало Тебя
Чего хочу?
Ловлю ощущение дежавю и делаю то, что подсказывает глупое сердце, трепыхающееся под ребрами. Подаюсь вперед, закрываю мокрые от слез глаза и целую Илью, как целовала впервые там, в доме бабы Маши. Горячо. Отчаянно. Жутко разволновавшись. Потому что, как и тогда, совершенно не могу предугадать его реакцию. Потому что очень сильно переживаю и невероятно боюсь. А вдруг он оттолкнет?