Опасно быть студентом.

Блинова Маргарита

Мы молча посидели. И если двое боевиков еще могли рассуждать, то я была настолько сбита с толку, что даже привычный процесс работы извилин проходил с каким-то душераздирающим скрежетом.

Получается, тот кошмар еще не окончен? Получается, я слишком рано перевернула страницу истории с камнями? Получается, все это время, пока я училась, грызлась с Темным и разруливала вопросы со свадьбой, за моей спиной продолжала активно действовать все та же группа.

– Линка была права с самого начала, – неожиданно выдал Шеф. – Неудача

с ритуалом и поимка двух подельников – вот что стало причиной срыва и открытия сезона охоты на блондинок.

В задумчивости кусаю нижнюю губу. А ведь и правда, к тому моменту, как я вернулась из Гиза, в деле уже было четыре жертвы.

– Но почему блондинки? – нахмурился Ру. – Если Сынок так уж разозлился на Линку, то почему не выбрал ее типаж – маленьких, боевых, огненных ураганчиков? Ну, в крайнем случае, убивал бы таких, как тот парень, что вынес ее из катакомб, но блондинки…

– М-да, и вправду не вяжется, – кивнул Гордей, болтая алкоголь на дне рюмки.

«Эмилия», – вновь ожил пессимизм, и от этой невероятной догадки все внутри меня завязалось в узел от страха.

«Хорош панику наводить! – рявкнул здравый смысл. – Все жертвы намного выше Темной и старше. К тому же какое отношение имеет Эми к публичному дому «Шепот ночи»?

Переводя дух, медленно выдохнула и теперь, немного успокоившись, подняла глаза на отца с сыном.

– Что будете делать?

Закономерный вопрос вызвал на лицах дорогих для меня людей смешанное чувство печали и растерянности.

– В отпуск? – неловко пошутил Руслан, ероша отросшие на затылке русые волосы. – Бать, как насчет побережья?

Мужчина улыбнулся, хотя в глазах застыла тщательно скрываемая горечь от потери любимой работы.

– Подумаем, – кивнул Гордей. – Только сначала этого засранца засадим. А уж потом отдохнем.

Мы с Русланом переглянулись и молча кивнули.

* * *

В мрачноватом настроении я вернулась обратно в универ. Заглянув к себе, обнаружила оккупированное близняшками мое личное койко-место. На одноместной Наткиной кровати ютились родители подруги.

Нормально, да? Ни стыда ни совести у этой рыжей ведьмы! И это вместо банального «спасибо» за мастерски урегулированный конфликт поколений?

Что, так сложно было предупредить? Или, по ее мнению, мне достаточно и коврика у порога?

Из-под кровати, крадучись, выполз Рокки и, испуганно озираясь в сторону младших сестер рыжеволосого стихийного бедствия, побрел ко мне.

– Иди сюда, не бойся, – тихонько шепнула я, подхватывая смельчака, пережившего день в компании близняшек.

– Гауф! – обвинительно тявкнул черный малыш и испуганно прижал ушки.

Ну и что в такой ситуации делать? Топать ногами, будить семейство Флер и трясти перед их носом пропиской? Ну это как-то глупо и не по-человечески…

Вытаскивать посреди ночи ведьмочку из крепких объятий Рене, откровенно говоря, боязно. И пусть подруга с пеной

у рта доказывает, что у них до свадьбы ни-ни, но рисковать и нарываться как-то не хочется. Я все-таки человек впечатлительный, еще сломают неокрепшую детскую психику девственницы.

«Да уж, да уж», – протянула упомянутая.

«Было бы чего ломать», – фыркнуло либидо.

Прижав к себе испуганный комочек черной шерсти, бывший некогда веселым бойким щенком, я доверилась ногам и побежала туда, где мне точно обрадуются.

– Чего приперлась? – недовольно нахмурился парень, широко зевая.

«Как-то странно он нам «радуется», – заворчала вера в дружбу.

– Юлик! Пусти переночевать, – шепотом попросила я.

– Еще чего! – возмутился эльф. – Моя кровать – не гостиница. Плюс ты с домашним животным, а я только полы помыл!

Мы со щенком незаметно переглянулись, после чего, повернув рычажок обаяния на максимум, я просительно глянула на разбуженного посреди ночи ушастика, а Рокки жалобно заскулил. Наш дуэт был до того слажен, что сердце представителя лесного народа не выдержало, и он милостиво подвинулся в дверях, пропуская нас.

– Пара условий: никаких собак на постели, никаких недопитых чашек с кофе на тумбочке, не тырить мой шоколад и не мешать мне работать.

Я послушно кивнула, поставила малыша на пол и принялась стягивать с себя уличную одежду. В этот момент в глубине комнаты что-то негромко хлопнуло и завоняло.

Витиевато выругавшись, эльф рванул ликвидировать последствия, давая мне возможность расположиться на дружески выделенной территории.

– Опять экспериментируешь? – спросила я, зажимая нос и с интересом поглядывая через плечо на подозрительно воняющую склянку.

Меня, судя по всему, послали, но сделали это по-дружески, на эльфийском. Вроде бы по интонации все понятно, а обидные слова не произнесены.

Громко хмыкнув, я обнаружила на подоконнике знакомую коробку и ломанулась к ней.

– Ты почему не сказал? – проходя мимо, обвиняюще тыкаю эльфа локтем в бок, ибо руки заняты ношей.

– Некогда было, – отмахнулся непривычно-задумчивый товарищ и полез на полку за какими-то пузырьками.

Приплясывая от нетерпения, я плюхнулась на свободное кресло, сгрузила коробку у ног и полезла внутрь.

Если верить горцу, теперь у меня есть переводчик. Естественно, как работает этот самый переводчик, никто бедной несчастной Пустышке не объяснил, видимо, полагаясь на ее ум и находчивость, так что сейчас еще предстоит разбираться, как эта штука функционирует.

Наугад раскрыв первый попавшийся под руку дневник, я с удивлением обнаружила все те же непонятные закорючки на Древнем.

Скол! А я уж понадеялась, что все будет легко и просто.

Дернув рукав свитера, я не нашла ничего более умного, чем приложить страницу дневника к коже. Страница подарила ощущение прохлады, чем, собственно, дело и ограничилось.