Опасно для жизни
Шрифт:
Ветров с усмешкой наблюдал, как толпа покидала аудиторию, вытекая в коридор. Последним протиснулся дрожащий Семен Ильич, собиравшийся, видимо, заглаживать свою бестактность.
Ветров тоже покинул помещение, спустился этажом ниже, стукнул костяшкой пальцев в одну из дверей.
— Входите, — послышался глуховатый женский голос. — А, герой нашего времени! — поприветствовала входящего Генриетта Вольдемаровна.
Она оторвалась от компьютера, сняла очки, растерла живые, в веселых морщинках глаза.
— Ну садитесь. Слышала, слышала. Фурор, триумф и так далее. Тридцать минут, которые потрясли всех!
Ветров
— Кофе попьете? Там, — она выразительно ткнула пальцем вверх, — вам, конечно, не предложили?
Ветров отрицательно мотнул головой, крутанулся на табурете в другую сторону.
— Ну молчите, молчите. Знаю, устали. Я буду болтать, а вы отдыхайте.
Женщина поднялась, включила электроплитку, поставила на нее медную, с деревянной ручкой турку.
— Кофе у меня отменный. Угощаю только самых дорогих гостей.
Она открыла жестяную банку, и комната наполнилась умопомрачительным ароматом свежесмолотого кофе. Душистый порошок перекочевал в кофеварку, за ним последовал кусочек сахара, какая-то особая, отстоянная вода. Генриетта помешивала пахучую смесь, добавляя в нее то щепотку соли, то молотый черный перец.
— Это суп? — не выдержал наконец Игорь.
— Это кофе по-турецки, мальчик! Опять-таки только для исключительных гостей. А то кто вас побалует? Жена-то поди не балует?
Игорь задумался:
— А зачем ей? Я ее и так люблю.
— Эх, цены вы себе не знаете! — Генриетта разлила по маленьким чашечкам густой, почти черный напиток. — Пейте! Цены вы себе не знаете… — задумчиво повторила она. — Уезжать вам отсюда надо. Высосут вас здесь и выбросят.
— Кто?
— И начальник ваш, и директор наш… — Она затянулась беломориной. — А то глядите, жена бросит.
— Почему? — удивился гений.
— Потому что это вы у нас отрешенный, блаженный и оглашенный. А супруга ваша вполне земная женщина. Я ведь ее на вашей свадьбе наблюдала. А я в женщинах разбираюсь, уж поверьте.
— Ну и?..
— Ну и чем вы собираетесь ее пленять?
— Любовью.
— Любовь — штука, конечно, высокая. Но может и улететь, если ее не удерживать вполне земными ценностями. Достатком, положением в обществе и так далее. Положение у вас, правда, есть, хоть и в довольно узких кругах. Чего не скажешь о достатке… Так что одна вам дорога — в заграничный казенный дом. Там вас хоть оценят по достоинству.
— Секретность, — вздохнул Ветров.
— Ну так и уходите из института. Здесь вами питаются как вурдалаки, прости меня Господи! Я к Семену неплохо отношусь, все-таки учились вместе. Но ведь он давно уже импотент научный. А директор наш? И говорить не хочется… Высосут вас как лимон и выбросят. Так что бегите из нашей конторы, как ни больно мне это говорить. Попаситесь на вольных хлебах. В фирму какую-нибудь пристройтесь. Сейчас такие возможности есть. А потом вперед! А то смотрите, пропадете в нашем родном отечестве ни за грош. Здесь нынче мозги никому не нужны. Дураков обманывать легче. А за границей и работу будете иметь, и красавица ваша ценить вас будет. Ну как вам мои наставления?
— Я подумаю, — ответил Ветров.
К сожалению, Генриетта Вольдемаровна безнадежно опоздала со своими советами.
Сергей Николаевич
— Сергей, у нас неприятности, — услышал он в трубке голос законной супруги, Нины Вахтанговны. — Немедленно выезжай!
Чертыхнувшись, Сергей Николаевич наскоро завершил начатое, затем снял с себя легонькое тело, поставил секретаршу на пол, похлопал девушку по голенькой попке, ласково шепнул ей: «Прости, рыбуля» — и покинул кабинет.
Через несколько минут он уже рассеянно смотрел сквозь окно «шевроле» на празднично разукрашенные витрины магазинов, на снующие толпы прохожих. То тут, то там попадались шумные, пьяные компании. То и дело какой-нибудь подвыпивший мужик норовил попасть под колеса.
— Да когда же эти праздники кончатся! — в сердцах проворчал пожилой водитель.
— До старого Нового года терпи! — откликнулся сидевший рядом с ним охранник Висницкого.
— Вон Задорного послушай, он хорошо про эти праздники говорит. Слышь, у какого еще народа старый Новый год бывает? — И охранник заржал. — Вы, Сергей Николаевич, слышали, как он базарит? — И охранник принялся пересказывать всем известную миниатюру сатирика про уникальность русской нации.
— Замолкни, — оборвал его Висницкий, который терпеть не мог пересказа чужих шуток.
Охранник обиженно замолчал.
«Да, в Грузии тоже любят праздники, но никто никогда не напивается. Это позор для мужчины — быть пьяным. Как говорят японцы, это значит — потерять лицо», — думал младший Висницкий, глядя сквозь затемненное стекло автомобиля.
…Он любил Грузию, как любят свою малую Родину. В отличие от старшего брата Сергей родился уже в Кутаиси. Знойный, с вымощенными булыжником мостовыми город был его родным городом. Шумные кутаисские мальчишки были его друзьями. А вот собственный старший брат — нелюдимый, замкнутый Илья — непонятным, чужим человеком, к которому в детстве Сережа испытывал чуть ли не священный трепет. Маленькому Сереже казалось, что Илью заворожила сказочная Снежная королева, проживавшая, как считал Сережа, в далеком северном городе Ленинграде. И когда мама впервые привезла его, пятилетнего мальчика, вместе с Ильей в Ленинград, а это тоже было под Новый год, Сережа все высматривал среди заснеженных улиц высокую женщину в белой одежде, которая возьмет за руку его старшего брата и уведет за собой складывать из кусочков льда слово «вечность»… А как хотелось маленькому Сереже, чтобы брат, десятью годами старше его, был его защитой в уличных драках, был его советчиком, его опорой. Куда там! Мальчишки смеялись над слабым, худеньким Ильей.
— Вот идет неустрашимый Илико, сын непобедимого богатыря Нико!
Сколько раз он слышал эти слова за спиной Ильи и ненавидел в эти моменты и его, и своего больного отца. Хорошо, что брат уехал из Кутаиси сразу после окончания школы, а то пришло бы время, когда Сергею пришлось бы защищать его в неизбежных уличных потасовках.
Сергей Николаевич глубоко вздохнул. Автомобиль все скользил по вечерним улицам, в машине стояла предупредительная тишина. Чего-чего, а послушания от своих помощников Сергей добиваться умел.