Опасное хобби
Шрифт:
Странно, подумал Турецкий, ведь Андрей часов не носит, может, ошибся, не его машина? Тогда на чем же Бай приехал? Будем ждать.
К счастью, ждать пришлось не долго, потому что Турецкий скоро услышал громкое, на всю площадь, «Арлекино», а потом увидел и самого весьма нетрезвого Бая, буквально волочившего свою спутницу.
Выскочивший из машины шофер помог им усесться и покатил с площади.
— Давай за ним, — сказал Саша и пожалел о своем «жигуленке». Этот бело-синий «форд» — машина, конечно, классная, но уж больно заметная. Оставалось надеяться только на невнимательность
Турецкий попросил Эдуарда, чтобы тот не сидел так уж нагло на хвосте, а малость отпустил. Судя по маршруту, ехали куда-то в Кунцево. Причем водитель хорошо знал дорогу проскочил через Шмитовский проезд и, миновав Краснопресненский мост, покатил по Большой Филевской. И на Киевский вокзал, и в Шереметьево маршрут должен быть другим. А может, действительно все это бред разыгравшейся фантазии? Хотя какой же это бред, если?.. Саша вытащил из заднего кармана брюк блокнот, включил спецосвещение и прочитал телефон Кисоты, а следом и ее адрес: Минская улица. Все прояснилось: Бай везет свою пьяную в дым спутницу домой. От закрадывающихся подозрений Саша пока отмахнулся: позже.
«Рено» въехал во двор большого «п»-образного дома и остановился в глубине двора. Турецкий велел Эдуарду приткнуться к обочине, выскочил и по диагонали почти бегом пересек заросший деревьями и кустарником двор.
Держа спутницу почти под мышкой, Бай о чем-то тихо разговаривал с шофером, а потом вошел в подъезд, Саша мог бы поклясться, абсолютно трезвой походкой. Шофер — это был действительно не Андрей — сел в машину и уехал.
Турецкий вошел в подъезд, прочитал номера квартир, вычислил этаж, на котором жила Кисота, и вышел во двор. Стал смотреть, какие окна вспыхнут. Все правильно, зажглись на девятом — одно, второе, третье окна. Двухкомнатная квартира, понял Турецкий. Он отошел в глубину двора, сел на лавочку и, не спуская глаз с подъезда и окон, закурил, потягивая дым из кулака.
Докурив, решил, что если Бай отослал машину, значит, он либо расположился надолго у Кисоты, либо решил вызвать или поймать такси. Но вещей с ним не было. Значит?
Надо пойти и позвонить Косте, вот что надо сделать.
Меркулов еще не спал. Да это было и понятно, телевизор еще вовсю работает. И хотя сам Костя не любитель, но жена и дочь наверняка смотрят — чего у них теперь самое люби-мое-то? — ну да, вечная «Санта-Барбара» или про детективов из Майами. Сам бы посмотрел, да никак со временем не получается.
— Костя, я у него на хвосте, — начал Турецкий без всякого вступления.
— И долго? — с интересом хмыкнул Меркулов.
— Думаю, долго он и сам не выдержит. Хочу попробовать вот какой ход…
И Саша, избегая лишних подробностей, изложил свой план действий. Меркулов слушал, не перебивая и не поправляя Турецкого. Но в конце разговора сказал:
— Очень хотел бы надеяться на твое благоразумие. Жаль, что ты один…
— Костя, у меня водила — отличный мужик.
— Он — не оперативник, к сожалению. Ну ладно, даю добро, но ты меня по возможности постоянно держи в курсе событий. Я ж теперь наверняка не засну
Артур
— Что-нибудь случилось?
— Не знаю, как сказать, Виталий Александрович, но следователь, что приезжал к вам на дачу, здесь, во дворе, он на патрульной машине.
Бай прислонился к стене.
— Та-ак… — протянул с тревогой в голосе. — И давно он… пасет-то тебя?
— Я приехал, а он подходит, наклоняется, огоньку спрашивает. Но это все лажа, я сразу понял. Дал я ему зажигалку, он закурил и говорит: «Машина будет не Виталия Александровича Бая?» Я говорю: «Его. А что?» — «Да вот, говорит, машинку узнал, а шофера— нет. Не украли уж, думаю?» — «Нет, говорю, не украли, хозяин тут, в гостях, скоро выйдет…» Не знал я, что ему отвечать, Виталий Александрович. Да и вы на этот счет ничего не сказали. В общем, сидит он на лавочке, идемте, покажу.
Они поднялись на половину лестничного пролета, и Артур указал во двор, где на лавочке беспечно курил Турецкий, помахивая огоньком сигареты.
— Идем, — решительно сказал Бай.
Он подходил к машине, а навстречу ему шел Турецкий, этакий рубаха-парень. Он первым и протянул руку.
— Доброй ночи, Виталий Александрович. Небось удивлены?
— Ну а как же! — жизнерадостно и немного пьяно ответил Бай. — В такой-то глуши, да посреди ночи — и вдруг вы! Поневоле зажмуришься! — и Бай несколько натужно засмеялся.
— Неужто страх такой нагоняю? Нет, все гораздо проще. Скажу по бо-ольшому секрету, — Саша сделал таинственную гримасу. — Сегодня ночью по городу объявлена операция «Невод» Ну отлов всякой шпаны, проверка машин и прочее. Вот нашего брата и подрядили, народу ж, сами знаете, у нас не хватает, а грамотного — тем более. Выпал мне этот Филевский район, ну и катаюсь по дворам безо всякого толку битых три часа. С экипажем. Сюда заехали. Батюшки мои, говорю, да ведь машинка-то знакомая. Вроде Виталия Александровича. Решил проверить на всякий случай, а вдруг, упаси Боже, украли? Подхожу — и шофер незнакомый. Спрашиваю, то да се, он говорит, точно, ваша. Дай, думаю, подожду, проверю, а то мало ли, верно? Ну ладно, значит, все хорошо. Поеду дальше патрулировать. Доброй вам еще раз ночи.
Они пожали друг другу руки, и Саша ощутил, что ладонь у Бая влажная. Волнуется, значит. Турецкий пошел было к своей машине, но вдруг вернулся.
— А вы домой сейчас, конечно?
— Да-а… — как-то неуверенно протянул Бай. — А что?
— Подумал вот, что, чем зря тут болтаться, провожу-ка я вас в Переделкино. И поболтаем, если вы будете не против, и от патрулей избавлю. А?
Бай усиленно демонстрировал, как неловко заставлять провожать себя, тут ехать-то… Но Турецкий был упрям в своем желании услужить. И Бай был вынужден согласиться.