Опасное наваждение

Питерс Натали

– О, как ты глуп.

Я развязала пояс и сбросила халат на пол, оставшись совершенно голой. Подойдя к Стивену, я положила ладони ему на грудь. Запах розовых духов и теплого женского тела достиг его ноздрей. Он вздрогнул, прижал меня к себе, и мы опустились на покрытый ковром пол.

Я расстегнула пуговицы его бриджей и помогла их снять. Издав звук, похожий на всхлип, Стивен прижался губами к моим губам, руками раздвигая мне ноги. Страсть одновременно вспыхнула в каждом из нас, словно молнией, пронзив наши тела.

Сладкая боль от его проникновения заставила меня вскрикнуть…

Пожиравший нас огонь наконец потух. Задыхаясь и дрожа, мы лежали рядом.

Он медленно отодвинулся от меня.

– Прости…

Я крепко обняла его и твердо произнесла:

– Уж не собираешься ли ты извиниться или поступить, как джентльмен?

– Ты права, – сказал он с усмешкой и поцеловал меня. – Я просто идиот. Все пять дней я мысленно раздевал тебя и каждую ночь, прежде чем уснуть, проклинал себя за то, что послушался короля и поехал в Мюнхен.

– Я понимаю, – сказала я, – и не виню тебя. Ты думаешь, что я шлюха, развратница и…

– Успокойся и выслушай меня, – перебил Стивен, прижимая палец к моим губам. – Повторяю, я не верю ничему, что услышал о тебе в Мюнхене, кроме того, что мне рассказал сам Людвиг. Я знаю, что ты не цыганская ведьма и не снежная королева. Ты удивительная, прекрасная женщина, с которой дурно обошелся один мужчина, мужчина, у которого душа чернее, чем это ведерко для угля. Я ненавижу его, потому что он причинил тебе боль и заставил страдать. Но я никогда не буду из-за этого думать о тебе плохо. Ты такая, какая есть, Рони. Красивая и нежная. Я понимаю, почему Людвиг из-за тебя отказался от трона.

– Спасибо, Стивен, – сказала я и поцеловала его. – Король рассказал тебе, как у нас с ним все происходило?

– Да. – Стивен стал серьезным. – Он рассказал мне о своей… беде. И о том, каким утешением ты стала для него. Как ты была добродетельна и целомудренна.

«Добрый, старый Людвиг», – мысленно вздохнула я, а вслух сказала:

– Идем спать.

Мы легли и, обвив друг друга руками, быстро уснули. Нас обоих страшно измотала четырехдневная утомительная поездка, но сейчас нам было тепло, уютно и спокойно. Опасность миновала.

Когда я проснулась, уже давно наступило утро. Постель рядом со мной была пуста. Похолодев от страха, я поспешно вскочила в кровати. Стивен стоял у окна.

– А, доброе утро, мсье С.! – сказала я слегка охрипшим со сна голосом и потянулась. Стивен улыбнулся. Он стоял совершенно обнаженный – крепкий, гладкий, худощавый. – Ты выглядишь, как Аполлон Бельведерский, – восхищенно проговорила я. – Ты так красив.

– Ты тоже, – засмеялся он. – Никогда не видел более красивого зрелища. Венера, поднимающаяся с ложа.

Я протянула к нему руки.

– Подойди ко мне, – сказала я. – Я хочу тебя. Стивен оглядел себя и с притворным сожалением покачал головой.

– Не

могу скрыть, что я тоже хочу тебя. Я ждал, пока ты проснешься. Мне не хотелось тебя будить, но я был не в силах лежать с тобой рядом. Можно подумать, что у меня не было женщины лет сто.

Я ответила ему долгим поцелуем. Вчерашнее неистовство ушло, и сегодня утром мы любили друг друга томно и неспешно, исследуя тела друг друга пытливыми губами.

– Король – старый хитрец, – сказала я. – Он знал, что этим кончится.

– Ему следовало предупредить меня, – хмыкнул Стивен. – Я бы не потерял впустую четыре дня. Кстати, в этом случае я бы намного раньше увез тебя из Мюнхена.

– Людвиг очень умен, – возразила я. – Он знал, какую интригу затеял барон. Он всегда знал, что это рано или поздно случится, и не пытался помешать ходу истории.

– Мне кажется, он устал быть королем, – сказал Стивен. – Думаю, моя мама придет в восторг, узнав, что ее кровать использовалась для такого благого дела.

– Расскажи мне о своей жене, Стивен.

Он заложил руки за голову и рассеянно улыбнулся.

– Она была маленькая, смуглая и изящная, как кукла. Очень добрая, ласковая и преданная мне и нашим детям. Мы были смыслом ее жизни. Если с кем-то приключалась беда, она тут же оказывалась рядом. Я все еще очень по ней тоскую. Я приходил к ней жаловаться на свои дурацкие трудности, кричал и бранился, потому что один партнер идиот, а другой тупица, а она только задумчиво смотрела на меня и говорила: «Что ж, Стивен, не всем быть такими умными, как ты. Тебе придется с этим смириться».

– Наверное, ты был с ней очень счастлив, – сказала я. – И я этому рада.

– Ты совсем другая, ты же знаешь. Джули была тихая и немного робкая, как лань. А ты львица. Ты упиваешься жизнью и тем, что она дарит тебе: счастьем, горестями и даже опасностью. Но ты бы ей понравилась. Она хорошо разбиралась в людях.

– Как ты добр, – с восхищением сказала я. – Поцелуй меня еще раз. Может, хоть часть твоих добродетелей перейдет ко мне.

– Если бы я был хоть наполовину таким хорошим, как ты думаешь, – возразил он, – я бы не вел себя все это время, как напыщенный болван.

– Ты преувеличиваешь, – весело сказала я. – Ты просто боялся своих чувств, вот и все. Если хочешь знать, я захотела тебя с первой же минуты, как только увидела. Сколько раз я пыталась соблазнить тебя, но ты был тверд, как скала. Я даже подумала, что мне это никогда не удастся.

Единственными людьми, которых мы видели в этот день, были смотритель и его жена. Они принесли горячую еду и вино из погреба. К полудню небо затянулось тучами и пошел сильный дождь.

– Отлично, – сказал Стивен, – из-за дождя дороги вокруг имения стали непроходимыми. Мы здесь в ловушке на несколько недель.