Опасное сходство
Шрифт:
— Не сомневаюсь, мисс Миллер и мисс Ратлидж не страдали от той же участи в вашем обществе, — язвительно парировала она, потому что, вежливо улыбаясь за столом под монотонный голос сэра Руфуса, она слышала, как две названные ею молодые леди то и дело хихикали.
— Будем надеяться, что нет, — поддразнил ее Натаньел, когда они снова сошлись в танце. — Мне, знаете ли, нужно поддерживать свою репутацию!
Конечно, напомнила себе Элизабет. Ему нужно поддерживать сомнительную репутацию дамского угодника, которая ему, несомненно, по душе. Она не сводила с него глаз все время, пока они танцевали, и чувствовала тепло его руки под перчаткой, жаркую мужественность
Она опустила темные ресницы и присела в реверансе.
— Милорд, наверное, на следующую кадриль вы пригласите Летицию?
Натаньелу и в голову не приходило пригласить на танец тетину кузину, разменявшую шестой десяток, которая к тому же терпеть не могла привлекать к себе внимание.
— Зачем мне ее приглашать?
Элизабет озабоченно наморщила лоб:
— Мне показалось, что миссис Уилсон была недовольна, когда мы приготовились к первой фигуре кадрили.
— А! — Натаньел покосился на свою тетку, сидевшую вместе с несколькими другими пожилыми дамами. По натянутой улыбке на лице тети Гертруды он угадал, что она вовсе не слушает, что ей говорят гостьи. Ее стальной взгляд был прикован к племяннику и Элизабет, хотя сейчас они уже не танцевали. — По-моему, будет… благоразумнее пригласить не Летицию, а саму тетю!
Элизабет благосклонно кивнула:
— Не сомневаюсь, ваша тетушка очень обрадуется.
Натаньел поклонился:
— Как и вы — ведь следующую кадриль вы обещали Теннанту! Может быть, он даже расскажет вам, как выращивать тюльпаны или нарциссы.
— Ах, как остроумно, милорд! — хмыкнула Элизабет и ласково улыбнулась подошедшему к ней сэру Руфусу.
— Осборн… — отрывисто произнес тот.
Натаньел надменно поднял брови, поняв, что его откровенно прогоняют. В тот миг он выглядел до кончиков ногтей высокомерным графом Осборном. Его суровый взгляд безжалостно сверлил соперника.
— Берегитесь, Теннант! — негромко проворчал он.
Сэр Руфус даже вздрогнул от неожиданности:
— Что, простите?
Граф расправил плечи и расплылся в очаровательной улыбке:
— Я советовал бы вам поберечься ножек мисс Томпсон; каюсь, во время последней фигуры я нечаянно споткнулся об одну из них.
Мужчины продолжали смотреть друг на друга в упор, глаза в глаза: одни — бледно-голубые и тусклые, другие — карие, лучистые… Казалось, ни один не собирался уступать в этой безмолвной схватке.
— Сэр Руфус, мне хочется пить, может быть, перед танцами выпьем прохладительного? — Рассудительный тон Элизабет немного разрядил обстановку. Она повернулась к Натаньелу и решительно продолжала: — А вы, милорд, кажется, собирались на следующий танец пригласить свою тетушку?
О да, Натаньел многое собирался сделать и многого хотел. Например, у него руки чесались врезать правым хуком в напыщенный подбородок одного из тетиных гостей!
Вместо этого он обернулся к Элизабет и взял ее руку в свои.
— Мы с вами еще увидимся позже, — обещал он, поднося ее руку к губам и целуя ее в ладонь.
С напускным равнодушием Элизабет выдернула руку, но при этом продолжала искоса следить за графом. Отойдя от них, Натаньел тут же направился к своей тетушке. Рука под кружевной перчаткой горела в том месте, где ее коснулись его губы; он словно обжег ее огнем! Элизабет понимала: граф нарочно хотел подразнить сэра Руфуса. Но почему же она так трепещет? Натаньел Торн — опытный сердцеед и дамский угодник; он флиртует просто по привычке.
Девушка улыбнулась своему мрачному поклоннику:
— До чего же граф назойлив!
От этих слов сэр Руфус заметно повеселел:
— Рад слышать, что вы разделяете мое мнение по этому вопросу.
Они направились туда, где в просторном коридоре были накрыты столы с закусками и напитками. Элизабет взяла у своего кавалера бокал с пуншем и отпила глоток. Затем она попросила:
— Пожалуйста, повторите, как вам удалось вырастить такой красивый сорт белых роз, который вы назвали «Чистота».
— Ага! — Сэр Руфус просиял. — Итак…
Элизабет еще раз мысленно поблагодарила свою сестру Каролину за полезный совет, а сэр Руфус углубился в пространные объяснения. Оказывается, давняя любовь к розам побудила его вырастить совершенно новый сорт. Во время его рассказа Элизабет могла улыбаться и время от времени кивать, потому что слушала повествование о розах уже во второй раз за вечер.
Жаль, но избежать танца с сэром Руфусом ей не удалось, и они присоединились к другим дамам и кавалерам в третьей фигуре кадрили. Сэр Руфус оказался опытным, хотя и не слишком ловким танцором. Элизабет совсем не становилось легче оттого, что кавалеры менялись, потому что время от времени ей приходилось оказываться напротив элегантного и грациозного лорда Торна. Она с облегчением вздохнула, когда танец закончился, но на следующий ее тут же пригласил мистер Эймори, за которым последовал виконт Ратлидж, необычайно обаятельный вдовец, разменявший шестой десяток. Виконт весьма увлекательно рассказывал ей о Девоншире и о своей должности магистрата. Рассказы из судебной практики Элизабет казались куда интереснее, чем повествование о розах сэра Руфуса. И еще больше Элизабет обрадовалась, заметив, что Натаньел Торн пригласил мисс Ратлидж, а сэр Руфус — миссис Уилсон. К счастью, в последней фигуре дамы и кавалеры почти не менялись. Элизабет решила, что для одного вечера хватит с нее общества и графа, и сэра Руфуса!
Интересные рассказы виконта Ратлиджа пришлись ей настолько по вкусу, что, когда фигура подошла к концу, она охотно приняла приглашение своего кавалера освежиться и взяла его под руку. Затем виконт пошел за пуншем и…
— Похоже, вы завоевали восхищение еще одного пожилого поклонника!
Элизабет стояла в углу, ожидая виконта Ратлиджа, который нес бокалы с пуншем. Она лишь закрыла глаза, услышав тихие слова ужасного графа Осборна. Он подошел так близко к ней, что она почувствовала, как его теплое дыхание ерошит завитки волос у нее на затылке…
Глава 6
Элизабет глубоко вздохнула и, притворно улыбаясь, повернулась лицом к графу, который расплылся в самодовольной улыбке.
— Милорд, думаю, что внимание, которое оказывает мне виконт Ратлидж, — всего лишь учтивость с его стороны, — холодно ответила она.
От Натаньела не укрылось подчеркнутое слово «учтивость». Видимо, ему Элизабет в подобной добродетели отказывала!
— Да и сэра Руфуса никак нельзя назвать пожилым, — продолжала она.
Неужели она в самом деле считает Теннанта своим поклонником? Наверное… Натаньел нахмурился. Его сопернику всего тридцать восемь; кроме того, нельзя отрицать, что он довольно богат. Весь вечер Натаньел украдкой наблюдал за Теннантом и успел заметить, что тот буквально пожирал Элизабет взглядом. Подобное внимание с его стороны граничило с грубостью!