Опасность
Шрифт:
Себастиан согласно кивнул:
— Преклоняюсь перед вашей способностью к расследованию, мисс Мерривезер. Вы многое узнали обо мне за весьма короткое время.
— В людях, готовых обсуждать вас, недостатка не было.
— Да, такие всегда найдутся.
— О вашей репутации ходят легенды.
— Вероятно, неспроста, — тихо заметил Себастиан.
— Она такова, — осторожно продолжала Прюденс, — что наверняка выдержит еще несколько колких замечаний, если вы все-таки решитесь извиниться перед моим
Себастиан крепко сжал губы. Но в его глазах горело искреннее восхищение.
— Не в бровь, а в глаз, мисс Мерривезер. Отличный удар, позвольте вам доложить.
— Благодарю вас, милорд. Я только сказала правду. Если вы извинитесь перед моим братом, ваша необыкновенная репутация ничуть не пострадает. Те, кто узнает о вашем щедром жесте, расценят это как милосердный поступок.
— Доброта мне не присуща, мисс Мерривезер. Прюденс ободряюще улыбнулась:
— После того как вы откажетесь от дуэли с моим братом, вам ее непременно припишут. Никто не усомнится в том, что вы убили бы его, если бы захотели.
— Очень интересный и даже забавный взгляд на вещи.
— Счастлива, что вы это понимаете, милорд. Полагаю, мой план сработает безукоризненно. Все, что вам нужно сделать, — это извиниться перед Тревором.
Себастиан секунду размышлял над ее словами.
— Признаться, я в этом деле не вижу для себя никакой выгоды.
— Вам не придется вставать на рассвете! — заявила Прюденс. — Согласитесь, что одно только это уже огромное преимущество.
— Признаться, я никогда не сплю на рассвете. — В глазах Себастиана загорелся холодный огонек. — Так что в этом смысле дуэль не доставит мне никаких неудобств.
Прюденс ошеломленно уставилась на него и заметила, что в его янтарных глазах пляшут какие-то дьявольские искорки.
— Вы смеетесь надо мной, милорд! — воскликнула она.
— Вы так считаете?
— Да. Но не может быть, чтобы вам доставил огромное наслаждение поединок с неоперившимся юнцом. Ведь вы ничего не выиграете. Обещайте мне, что извинитесь и положите конец дуэли, пока не пролилась кровь.
— Вы просите не много — всего лишь переступить через собственную гордость…
— Я прошу вас быть благоразумным.
— А почему я должен быть благоразумным? Прюденс уже почти потеряла терпение.
— Я требую, чтобы вы прекратили вести себя как безмозглый болван, милорд! Мы оба прекрасно понимаем, что вы слишком умны, чтобы заниматься такими глупостями, как дуэли.
— Безмозглый болван? Прюденс вспыхнула:
— Прошу прощения, сэр, но ваше поведение заставляет меня произносить подобные слова. Я была о вас лучшего мнения.
— Я в отчаянии от того, что мой образ жизни не отвечает вашим ожиданиям. Впрочем, он мало кому нравится. Удивлен, что вы не уяснили этого в ходе ваших изысканий.
— Вы обожаете
— В отличие от вас оно не проявило великодушия.
— И тем не менее, — решительно продолжала Прюденс, — я прошу вас быть выше всех обид и вести себя как щедрый, разумный, благородный человек, каким вы можете быть.
В глазах Себастиана вспыхнул дьявольский огонек.
— И что, черт побери, наводит вас на мысль, что я способен так себя вести?
Прюденс не удалось скрыть раздражение:
— Вы образованный человек, сэр, с пытливым умом. В танцевальном зале, когда мы с вами обсуждали проблему существования привидений, я о вас многое узнала. Вы задавали вопросы по существу и показали себя совсем не глупым человеком. Потому я отказываюсь верить, что душевная щедрость вам несвойственна.
Себастиан почесал Люцифера за ухом и только потом ответил:
— Для меня это что-то новое.
— Я предлагаю вам рассеять вашу скуку… — Прюденс помедлила и осторожно добавила:
— Ведь вы, насколько я знаю, страдаете именно от скуки.
— Кто вам сказал?
— Да все говорят, — призналась Прюденс. — Это правда?
Себастиан откинулся в кресле и уставился на огонь в камине. Рот его скривился в невеселой усмешке.
— Не знаю, — тихо ответил он.
Прюденс удивилась:
— Вы не знаете, какие чувства испытываете? Он бросил на нее странный взгляд:
— Иногда мне кажется, что я вообще не способен что-либо чувствовать, мисс Мерривезер.
— Я пережила нечто подобное, когда погибли мои родители, — грустно заметила Прюденс.
— Вот как?
— Да. Но у меня остался брат, Тревор. И леди Пемброук была очень добра ко мне. Она явилась для меня истинным утешением, и на душе у меня вскоре стало легче.
— Охотно верю. — В голосе Себастиана послышались насмешливые нотки. — Вы мужественная женщина, мисс Мерривезер. Тем не менее страдаю я от скуки или нет, вас это не касается. Давайте вернемся к теме нашего обсуждения.
— Да, конечно. — Прюденс нерешительно улыбнулась. — Я понимаю, что прошу оказать мне великую любезность, милорд.
— Это верно. Извинения вовсе не в моем духе, равно как и всякого рода любезности…
— Уверена, такой опыт пойдет вам только на пользу.
— Время покажет, — сказал Себастиан. — Должен, однако, напомнить вам, что, делая одолжение, люди рассчитывают на ответный жест.
Прюденс забеспокоилась и осторожно взглянула на Себастиана:
— Что вы конкретно предлагаете, милорд?