Опасные аномалии
Шрифт:
«Алла и Инна заботятся о ней, а не обо мне», – предположила Лена, и ей стало обидно.
– Тамара хорошо отзывалась о Вас, – продолжила Елизавета Федоровна. – Я была бы рада работать с Вами.
– Спасибо, я подумаю, – ответила Лена.
Алла, Инна и Алия посмотрели на нее с удивлением. Елизавета Федоровна нахмурилась и ушла.
– Напрасно ты так сказала, – упрекнула Инна. – Елизавета Федоровна лучше многих молодых.
– Если ты считаешь, что к тебе выстроится очередь из фельдшеров, мечтающих занять вакантное место, то глубоко ошибаешься, – прошипела Алла.
«Все-таки
Вскоре все бригады опять разъехались. Лена вернулась на станцию в два часа ночи. Соседки по комнате спали. Лена последовала их примеру. Ее объявили лишь утром, в семь часов.
Пациентка жила рядом со станцией, а вызов был легкий. Бригада освободилась в половине восьмого.
– Не спешите звонить! – предупредила Тамара. – Сейчас пересменка, могут отправить в чужой район.
– Верно, – подтвердил водитель, Вячеслав Иванович. Добродушный мужчина предпенсионного возраста. – Тунеядцы с соседней подстанции придумывают разные хитрости в пересменку, поэтому нам приходится обслуживать их вызова. Из-за них я однажды вернулся домой к обеду, а дежурство было тяжелое, всю ночь не отдыхали.
– Зато сегодня нам повезло! – отозвалась Тамара и сочувственно посмотрела на Лену. – Я с Вами последний раз дежурю. Вам нужен постоянный фельдшер.
– Можете кого-то рекомендовать? – поинтересовалась Лена.
– Аня Круглова хорошая девушка.
– Она хочет работать с Соловьевым.
– Жанна не позволит! – рассмеялась Тамара. – Она никому не уступит своего доктора.
Тамара не ошиблась. На следующее дежурство Максим работал с Жанной – той самой красавицей, с которой Лена увидела его при первой встрече. А с Леной закрепили Аню. Елизавета Федоровна смотрела на них сердито и жаловалась диспетчерам на своего врача, болеющего часто и долго.
– Она просила старшего фельдшера закрепить ее с Вами, но я опередила Елизавету Федоровну, – объяснила Аня. – С Вами многие хотели работать, даже из других смен.
Лена вспомнила слова Аллы об очереди из фельдшеров и улыбнулась.
– Это правда! – продолжила Аня, расценив ее улыбку как признак недоверия. – У нас мало хороших молодых докторов.
– У меня мало опыта, я в себе не уверена, – призналась Лена.
– Не волнуйтесь, поможем! Для нас, фельдшеров, главное то, что Вы добрая, умная, коммуникабельная и красивая.
Красивой меня еще никто не называл, кроме родителей, – ответила Лена, предполагая, что Аня льстит ей.
– Вы недооцениваете себя, а некоторые завидуют Вам и злятся, – заявила Аня.
Она оказалась не хуже Тамары. Работать с Аней было легко и приятно.
Алла, Инна и Алия не одобряли то, что Кравцова закрепилась с Кругловой. Но Лена проигнорировала их мнение.
Глава 5
В третьей смене дежурили шестнадцать бригад, каждая из которых состояла из трех человек. Запомнить всех этих людей было сложно. Аня и не пыталась знакомить Лену со всеми. Она представила доктору только своих друзей из числа тех, которых Лена еще не знала.
Виталик Атанов, ровесник Лены, работал фельдшером, хотя
Давид Вейман, фельдшер из кардиобригады, был серьезен, задумчив и вежлив. Он немного сутулился, стесняясь своего высокого роста, ел сладкое, чтобы поправиться, но оставался худым. Длинный тонкий нос с небольшой горбинкой не портил его лицо. Серо-голубые глаза казались большими и грустными, а густые, кудрявые, коричнево-черные волосы восхищали женщин и раздражали мужчин.
Филипп Кантов отличался оригинальной внешностью. Его русые волосы, стянутые на затылке резинкой, опускались до пояса. Глаза имели необычный цвет – смесь темно-серого, светло-синего и бледно-зеленого, словно море в пасмурную погоду. Ростом он превышал Давида, но не комплексовал по этому поводу. Филипп оканчивал медицинский институт. Он проходил интернатуру и продолжал работать фельдшером. Аня сказала, что пожилые пациенты часто принимают Филиппа за девушку. Кантову неоднократно делали замечания по поводу прически и в институте, и на работе, но Филипп категорически отказывался стричься.
Алла предполагала, что Аня пытается найти жениха для Лены и раскритиковала всех новых знакомых.
– Атанов приехал из деревни, живет в общежитии. Ему нужна невеста с квартирой в городе, иначе бы он не обратил на тебя внимание. Вейман вступит в брак только с еврейкой. А у Кантова есть жена, и скоро будет ребенок.
– Я не собираюсь искать жениха среди коллег по работе, – ответила Лена.
– Напрасно! В нашей смене имеется подходящий кандидат. Григорий Манин старше тебя всего на шесть лет.
Доктор Манин по прозвищу «маменькин сынок» уступал по весу только Антиповой. В свободное время он спал или поглощал пищу.
– Благодарю за заботу, но я не нуждаюсь в твоих советах, – улыбнулась Лена.
Алла презрительно фыркнула.
– Если будешь такой разборчивой, останешься старой девой! Ты же страшненькая и нищая!
– А ты считаешь себя богатой и красивой? – уточнила Лена.
– Все уважают меня и восхищаются мною! – Алла подошла к зеркалу, полюбовалась своим отражением и горделиво продолжила: «Я так идеальна, что меня никогда не критикуют!».
– И прозвища у тебя тоже нет? – насмешливо осведомилась Лена.
– Да, потому что я пользуюсь авторитетом. Меня называют по имени-отчеству.
– Я в курсе, – Лена едва удержалась от смеха.
– Зачем тогда спрашиваешь? – не поняла Алла.
Разговор прервал Андрей Евгеньевич Прокофьев, кардиолог, старший врач смены, которого Лена мысленно охарактеризовала как странного человека неопределенного возраста. В его внешности, на первый взгляд, нет ничего особенного – невысокий, худощавый, очень подвижный, лицо покрыто глубокими морщинами, в густых, темно-русых волосах пробивается седина, серые глаза смотрят строго. Но пухлые ярко-розовые губы и звонкий молодой голос приводят в недоумение, создавая ощущение дисгармонии.