Опасный груз
Шрифт:
Мигом разобравшись с его устройством, Карат с трудом распахнул толстенную створку, нашарил справа массивный выключатель, потянул его рычажок вниз.
Вспыхнул свет. Первое, что Карат разглядел в отсеке – Диану. Девочка, стандартно скованная по рукам и пояснице, щурилась, отворачивая лицо от ламп.
– Ди, ты как?
– Карат?!
– Да-да. С тобой всё нормально?
– Ты это называешь нормально?! Где я?! Что случилось?!
– А ты не знаешь? Где Бабник?
– Вот откуда я могу такое знать?!
– Не знаешь?
– Да я двадцать секунд назад даже не знала, где
– Так он сюда не заходил?!
– Блин, Карат, вот сколько уже можно тебе объяснять?! Да ты первый, кого я увидела. Заснула в том ржавом корабле, а проснулась здесь, в темноте. Что происходит?
– Потом, девочка, всё потом. Некогда объяснять. Я пойду искать ключ, когда вернусь, освобожу. Ничего не бойся.
– Хорошо.
Кому-то нравятся в Диане фиолетовые глаза, а Карат ценил неизменное понимание и спокойствие. Очнулась в темноте, закованная, непонятно где, никого рядом нет. И ни малейшего намека на истерику, всё приняла, будто так и надо.
Ну и где же теперь искать этого урода?..
Выбор путей оказался невелик – только вперед по коридору. В конце его обнаружилась дверь с квадратным стеклянным окошком. Карат не рискнул ломиться в нее сходу, воспользовавшись возможностью посмотреть, что за ней.
За ней оказалось продолжение коридора. Но так себе продолжение – жалкий огрызок. А дальше его перекрывала куда более серьезная на вид дверь со смотровой щелью, больше похожей на танковый триплекс. И никакого намека на механизм запирания не наблюдается.
Должно быть, это дверь, закрывающая весь отсек. Выглядит герметичной, крепкой и открыть ее изнутри, скорее всего, нельзя.
Ну да, хорошая тюрьма должна закрываться изнутри.
Это проблема, но проблема не первоочередная. Первоочередная – найти Бабника. Если он не покинул отсек, осталось всего одно неизученное направление – тесный проход слева. Два шага по длине, а дальше металлическая лестница, круто уходящая вниз.
Сжимая пистолет наизготовку, Карат спустился на несколько ступеней и пригнулся, изучая обстановку. Ниже протянулся вытянутый отсек с неровными стенами, повторяющими сужающийся к днищу профиль корабельного корпуса. По окрашенным стенкам рыжеют разводы ржавчины, но в остальном на вид чисто: ни единой соринки не просматривается.
Там вообще ничего постороннего не видать, за исключением злополучного ящика, Бабника, с рычанием голодного зверя пытающегося содрать с этого ящика кевларовую обертку, и Гранда, вжавшегося в угол, откуда он делал большие глаза и злобно шипел на коротышку. Звуки эти гулко разносились по пустому пространству, сливаясь в нереальную какофонию. Только то, что уши Карата еще не оправились от стрельбы, оправдывает тот факт, что расслышал он это лишь сейчас.
Стараясь шагать бесшумно, спустился, целясь гаду в голову, требовательно произнес:
– Поднял руки и повернулся!
Бабник, зарычав, с натугой рванул уголок сети, удерживающей кевларовую обмотку. Рывок его был столь силен и непродуман, что ничего дельного из него выйти не могло.
И не вышло.
Разглядев на пальцах уродца кровь, Карат, приблизившись, осторожно обошел рычащую фигуру, присел, взглянул Бабнику в глаза. В них застыло то же выражение, что у внешника, –
Знакомая картина, общаться с ним бесполезно. Непонятно, откуда этот самый контроль взялся, но эту загадку придется оставить на потом, ведь время не ждет.
Очень хотелось, как следует, потолковать с гадом. Убивать вдумчиво и медленно, чтобы прочувствовал. Или оставить это дело на потом, когда время появится?..
Но будет ли оно, это потом? И кто даст гарантию, что контроль не спадет, и в тылу у Карата очнется опасный враг?
Потому, приберегая последний патрон, спрятал пистолет за пояс, обошел Бабника сзади и обращаясь с ним, как с тренировочным манекеном, легко свернул шею в простейшем захвате.
Уложив агонизирующее тело на спину, начал торопливо обыскивать. Внешники предателю не очень-то доверяли: ни оружия, ни боеприпасов, ничего лишнего не позволили носить. Но карманов на одежде оказалось слишком много, проверять их пришлось один за другим.
Найдя, наконец, ключ, стащил с трупа куртку и метнулся наверх, крикнув уже с лестницы:
– Гранд, посиди пока здесь.
Забегая в отсек, успел услышать, как Шуст, обхватив шею внешника, не своим голосом докладывает:
– Нормально всё. Плохо вас слышу. Мы почти закончили. До связи.
Увидев Карата, взмолился:
– Давай быстрее, им, по-моему, голос мой не нравится.
Возясь с замками, Карат торопливо рассказывал новости:
– С Ди всё нормально, она тут рядом. Из отсека одна дверь, открывается, вроде бы, только снаружи. Я по комплекции похож на этого внешника, надену его костюм. Ты, Шуст, выше Бабника, но попытайся казаться ниже. Накинь его куртку. В двери триплекс, видимость из него, думаю, не очень, может не заметят подмену. Чак, сколько их там, за дверью?
– Да вся команда.
– Вся команда караулит нас за дверью?!
– Да ну, зачем им такой фигней страдать? Тревогу этот поднял не всерьез, тут у них вся жизнь в состоянии вечной биологической тревоги. Меня наружу выводили только раз, под дозой хорошей, я точно не помню, но, вроде как, четверо при этом дежурили. Но это при выгрузке, а в обычное время может, вообще никого. Не знаю, какие порядки. Там, как бы, шлюз. Первую дверь закрываешь, потом они открывают свою. Но это не точно.
– Будем считать, что точно, – постановил Карат. – Кроме двери остается только один вариант – люк над коридором. По нему в трюм грузы опускают, там в полу коридора второй люк. Но верхний закрыт снаружи, и он слишком высоко, не взломать. Значит, я с Шустом попытаюсь захватить главную дверь. А ты с Дианой подождёшь нас за внутренней дверью.
– Если получится, что дальше делать станем?
– Давай, для начала, хотя бы это сделаем, а потом уже подумаем о дальнейших планах.
– А Диана может заставить этого слюнявого заставить по рации нормально отчитать и перед дверью с нормальной рожей постоять? – спросил Шуст.
– Не знаю, – ответил Карат. – Она вообще не при делах, его не Ди контролирует.
– А кто?
– Спроси что-нибудь полегче.
– Чёрт! Да только Диана и мы с тобой знаем про этот прикол с тапками. Ничего не понимаю... Ты сейчас не шутишь?