Опасный канун
Шрифт:
— Чудно, — сказала сама себе крошка Ми. — То-то удивится моя сестра.
Она огляделась и увидела тарелку для торта и корзинку для рукоделия Муми-мамы. Чуть поколебавшись (ибо на тарелке ещё оставалось несколько кусков торта), она выбрала корзинку и забралась в неё.
Она долго исследовала содержимое корзинки и без зазрения совести разрезала несколько клубков ниток. Затем свернулась калачиком в клубке ангорской шерсти и заснула.
А корзинка плыла себе и плыла. Её уносило всё дальше в залив, туда, где сел на мель их дом, её закачало в тростнике, и, наконец, она
Дорогие читатели, приготовьтесь к сюрпризу. Случайности и совпадения — вещи удивительные. Ничего не зная ни друг о друге, ни о том, что сталось с другим, Муми-семейство и Снусмумрик оказались в одном и том же заливе в самый канун Иванова дня. Да, это был Снусмумрик собственной персоной, в своей старой зелёной шляпе. Вот он стоит на берегу и смотрит на корзинку Муми-мамы.
— Клянусь шляпой, это какая-то крошка мимла, — сказал он и вынул изо рта трубку. Он поворошил Ми вязальной спицей и приветливо сказал: — Не бойся!
— Я муравьев и тех не боюсь! — вскочив, ответила Ми.
Они стали присматриваться друг к другу.
Когда они виделись в последний раз, Ми была такая маленькая, что её едва можно было разглядеть, поэтому неудивительно, что они не узнали друг друга.
— Эге, — сказал Снусмумрик и почесал у себя за ухом.
— Сам ты эге! — сказала Ми.
Снусмумрик вздохнул. Он был в отлучке по важным делам и вдобавок надеялся побыть немного в одиночестве, прежде чем возвратиться в Муми-дол. И вот, оказывается, какая-то распустёха мимла сунула ребёнка в корзинку для рукоделия и пустила вплавь по воде.
— Где твоя мама? — спросил он.
— Её съели, — соврала крошка Ми. — У тебя найдётся что поесть?
Снусмумрик повёл трубкой в сторону. Над его бивачным костром тихо булькала кастрюлька с горохом. Поблизости стояла другая, с горячим кофе.
— Но ты небось только молоко и пьёшь? — сказал он.
Крошка Ми презрительно фыркнула. Не моргнув глазом она опрокинула в себя целых две чайные ложки кофе и закусила их целыми четырьмя горошинами.
Снусмумрик залил костёр водой и проговорил:
— Вот это да!
— Теперь мне опять хочется спать, — сказала крошка Ми. — Лучше всего мне спится в карманах.
— Вот оно что, — сказал Снусмумрик и сунул её в карман. — Главное, ты знаешь, чего хочешь.
Клубок ангорской шерсти она забрала с собой.
А Снусмумрик побрёл дальше по прибрежным лугам.
Та огромная волна выдохлась у входа в залив, и, ничем не потревоженное, лето здесь блистало во всей своей красе. Единственное, чем сказалось здесь извержение вулкана, были тучи пепла и великолепные тёмно-красные закаты, которыми так часто любовался Снусмумрик. Он ничего не знал о том, что приключилось с его друзьями в Муми-доле, и думал, что они мирно посиживают себе на веранде и празднуют середину
Иногда он думал о том, что Муми-тролль заждался его. Но прежде чем возвратиться, он должен крупно поквитаться с парковым сторожем.
А сделать это можно только в ночь на Иванов день.
Тогда завтра ничто больше не будет связывать его.
Снусмумрик достал губную гармошку и начал наигрывать старый напев Муми-тролля «Эй, зверятки, завяжите бантиком хвосты!».
Крошка Ми тотчас проснулась и выглянула из кармана.
— Эту песенку я знаю! — воскликнула она и запела пронзительным комариным голоском:
Эй, зверятки, завяжите бантиком хвосты! У всех хемулей короны и венцы. Хомса будет танцевать, когда зайдёт луна. Не тужи и пой, малютка Миса, допоздна. Красные тюльпаны, сгрудившись толпой Вокруг дома Мумрика, качают головой. Перед ликом солнца тихо ночь уйдёт, Свою шляпу Мимла так и не найдёт.— Откуда ты её знаешь? — удивлённо спросил Снусмумрик. — Слова почти все верны. Ты прямо-таки чудо-дитя.
— В этом можешь не сомневаться, — ответила крошка Ми. — А ещё у меня есть секрет.
— Секрет?
— Да, секрет. Насчёт грозы, которая вовсе не гроза, и насчёт гостиной, которая кружится. Но я тебе ничего не скажу.
— У меня тоже есть секрет, — сказал Снусмумрик. — Он в моём рюкзаке. Пройдёт немного времени — и ты увидишь его. Но прежде я должен расквитаться с одним мошенником по одному старому делу!
— Мошенником? Большим или маленьким? — спросила крошка Ми.
— Маленьким, — ответил Снусмумрик.
— Это хорошо, — сказала крошка Ми. — Разбираться с маленькими мошенниками куда легче.
Довольная, она вновь залезла в клубок шерсти, и Снусмумрик осторожно пошёл дальше вдоль длинной ограды.
Там и сям на ограде висели объявления:
Сторож парка и сторожиха жили вместе, и, разумеется, в парке. Они подстригали и обрезали все деревья под кружок или четырёхугольник, и все дорожки в парке были прямые как палка. И если только какая-нибудь травинка осмеливалась подняться чуть выше остальных, её тотчас срезали, и ей приходилось снова расти изо всех сил.
Вокруг этих-то травяных ковров и стояла высокая ограда, и повсюду можно было прочесть надписи большими чёрными буквами, что то-то и то-то запрещено.
В этот ужасный парк каждый день приходили двадцать четыре понурых малыша, по той или иной причине забытые либо заблудившиеся. Это были косматые дети леса, они не любили ни парк, ни песочницу, в которой, хочешь не хочешь, полагалось играть, а им так хотелось лазать по деревьям, стоять на голове, бегать по траве…