Опасный Нижний
Шрифт:
Встречал Валерку Игорь Деянович лично, и пока шли к апартаментам столичных гостей, делился впечатлениями:
— Всё не очень хорошо, князь. Пока рано судить, но типы какие-то мутные. Вроде ничего плохого не говорят и не делают, но у меня чуйка хорошая — что-то с ними не то. Да и стрельцы эти, которые за Арчером явились, мне не нравятся. Впрочем, о них потом. По поводу шпаков совет тебе — рот открывай поменьше. И вообще лучше пока изображай идиота — их, если что, всерьёз не принимают. Хоть понять можно будет, что у них на самом деле на уме. Потому что мне ничего толком не рассказали. Скользкие
После такого напутствия идти на встречу с московскими чиновниками не хотелось совершенно, но деваться некуда. Для работы гостям выделили просторную залу, в которой установили столы, стулья — в общем, всё, чтобы чиновникам было привычно. У Валерки сложилось впечатление, что в обычное время этот зал либо пустует, либо используется для чего-то другого, а в канцелярию его превратили только ради столичных чиновников. Очень уж чужеродно смотрелись столы с писчими принадлежностями и бумагами на фоне обитых бархатом стен, блестящего паркета и картин на стенах.
Все три стола были заняты представительными господами. Валерка почувствовал, что не зря наряжался — в привычном костюме, даже местном, он бы смотрелся среди чиновников, как нищий побродяжка. Нельзя сказать, что столичные господа были одеты очень богато. Нет. Обычные серые гражданские мундиры, однако даже такой профан, как Валерка заметил, что сюртуки очень ладно сидят — явно строились хорошими, дорогими портными. Да и ткань, очевидно, дорогая. Высокие, стоячие воротнички, колючие взгляды…
«Ух, как будто в бухгалтерию попал во время чаепития! Только не тётеньки сидят, а дяденьки. Интересно, зачем им столы, и что там за бумаги? Они, вроде, меня инспектировать собрались, а я ещё никаких бумаг не наплодил. Или это так, для антуража?»
Впрочем, один персонаж из этой компании выделялся, и довольно разительно. Валерка не сразу заметил четвёртый стол, потому что он, во-первых, был меньших размеров, — как будто детский, — и стоял в самом тёмном углу и справа от входа в зал. Сразу не увидишь, это оглядываться нужно. И чиновник, который за ним устроился, выглядел донельзя странно даже для тёмной стороны.
Двое из трёх приезжих были людьми. Ну, или оборотнями в человеческой форме. Третий, самый скучающий — упырь. Он Валеркиного появления вовсе не заметил, сидел за своим столом и с грустным видом изучал лепнину на потолке. Четвёртого гостя Валерка заметил последним. Парню едва удалось сохранить спокойное выражение лица. Дело в том, что за столиком сидел поросёнок. Ладненький, маленький, розовенький, с беленькой щетинкой на морде, он что-то сосредоточенно записывал в блокноте. Был он похож на какого-нибудь монаха. Наверное, потому что в отличие от прочих чиновников, был одет не в гражданское платье, стилизованное под мундир, а в коричневый балахон с капюшоном, откинутым на плечи.
Взгляд Валерки свинёнок почувствовал. Поднял пятачок, приветливо кивнул проводнику, и вернулся к своему занятию.
—
— Да, так меня зовут, — кивнул Птицын. Обращение «любезный» ему не понравилось. Так обращаются к половым и прочей прислуге. В верхнем мире это просто устаревшее обращение, а на тёмной стороне, так подзывали половых и прочую прислугу — в общем, тех, кому положено услуживать господам. Хотелось возмутиться, но Игорь Деянович просил прикинуться дурачком, так что Валерка решил пока не отсвечивать.
— Очень хорошо, — кивнул мужчина. — В таком случае для начала расскажите о себе, и об обстоятельствах вашего появления в Нижнем Новгороде.
Здесь особо скрывать было нечего, и Валерка рассказал.
— Слышали, господа? — переспросил чиновник, когда Птицын замолчал, — Презанимательная история! Чего только не бывает на свете!
И опять — вот вроде ничего такого не сказал, но у Валерки сложилось впечатление, что ему не верят. Дескать рассказал пришлый какую-то байку, лапши на уши навешал, и думает, что всю эту чушь высокое собрание примет на веру. Причём, кажется, остальные слушатели тоже слегка удивились такому поведению.
— А позвольте узнать, какие действия вы совершали после того, как открыли в себе способность перейти в наш мир?
— Да ничего особенного, любезный, — пожал плечами Птицын и с удовольствием понаблюдал, как перекосило чиновника. «Ну а что, я же не понимаю ничего. Ты меня так назвал, вот я и повторил. Никого оскорбить не хотел. Тем более, ты даже не представился», — Изначально я вообще не собирался этой возможностью пользоваться, но обстоятельства сложились так, что пришлось. Сначала встретил у себя гнездо вурдалаков, которым требовалось попасть на тёмную сторону, потом ещё… так и повелось.
— Вот как? — чиновник быстро справился с собой, и вернул себе спокойное выражение лица. — И позвольте узнать, много ли народу вы перевели в наш мир?
— Да пожалуй, не больше пары десятков, — пожал плечами Птицын.
— Чудное дело! Как вам это нравится, господа?
— Он же проводник, — пожал плечами упырь.
— Да-да. Вот только у нас тут не дикое поле. Есть законы, которые нужно соблюдать. Впрочем, об этом поговорим позже.
— Я что-то нарушил? — спросил Валерка. — В таком случае мне хотелось бы в первую очередь выяснить, что именно.
— Это будет ясно, когда мы изучим все обстоятельства дела, — ласково посмотрел на Птицына чиновник. — А пока мне хотелось бы услышать более подробно о том, кого именно вы переводили. И в верхний мир — тоже. Подробно и со всеми обстоятельствами. Пожалуйста, будьте точнее в своих объяснениях. Мне нужны даты и поимённое именование всех, кто участвовал в переходе.
Валерка не очень удивился, что общение становится похожим на допрос. Уже и так ясно, что его зачем-то решили сразу застращать. Может, чтоб потом покладистым был? Причём инициатива, похоже, исходит от главного чиновника. «Ну что, хотите подробностей — пожалуйста». Отчего-то неприятное отношение Птицына только раззадорило.