Опасный обольститель
Шрифт:
— Но, возможно, я изменю свое мнение и послезавтра отправлюсь с ним на прогулку. — Она по-прежнему вызывающе глядела на него. — Я отказала ему, понимая, что сегодня лягу поздно и на следующее утро мне нужно будет как следует выспаться.
Бенедикт едва сдерживал гнев. Как эта женщина, шесть лет прожившая с тираном, наивна во всем, что касается мужчин? Суффолк очень привлекательный и умеет очаровывать дам. Он пользовался этим и соблазнял неискушенных в любви женщин. Несомненно, собирался соблазнить и Женевьеву. Недаром он выбрал для встречи
Хотя, возможно, он и ошибается, считая Женевьеву такой уж наивной. Что, если она сама хочет, чтобы какой-нибудь привлекательный и обходительный джентльмен соблазнил ее? Откуда ему знать ее истинные намерения?
— Женевьева, вы понимаете, что поездка по пустынному парку с незнакомым мужчиной может обернуться не таким уж забавным и легким любовным приключением? — резко спросил Бенедикт.
— Но Суффолк такой привлекательный и обходительный мужчина. — Во взгляде ее небесно-голубых глаз мелькнуло озорство.
Бенедикт едва сдерживал нарастающее раздражение. Женевьева обладала удивительной способностью улавливать самое незначительное в вопросе, упуская суть.
— Лично мне он не кажется привлекательным.
— Конечно же, — со смехом согласилась она.
— Но я понимаю, что он может казаться привлекательным… некоторым женщинам.
— Он кажется привлекательным женщинам, которые молоды и способны испытывать хоть какие-нибудь чувства в отношении мужчин, — сказала Женевьева.
— Возможно, вы и правы, — согласился он.
— А что у вас в корзинке, Бенедикт? — с улыбкой поинтересовалась Женевьева, резко переводя на другую тему разговор, который не привел бы ни к чему хорошему.
Честно говоря, Бенедикт совершенно забыл об этой дурацкой корзинке для пикника, его увлек разговор. С этой женщиной он готов забыть обо всем на свете.
Сначала он хотел использовать Женевьеву в качестве прикрытия своей деятельности, посещая с ней светские рауты. Но сейчас им двигали совершенно иные цели. Он захотел узнать поближе эту красивую и непохожую на других молодую женщину. Иногда она бывала просто невыносима, но для него это не имело значения.
— Вы меня слышите, Бенедикт? Почему вы молчите?
— В моей корзинке еда и покрывало, все необходимое для пикника, — со вздохом проговорил Бенедикт.
— О, как романтично! — Глаза Женевьевы заблестели от восторга. — Я всегда мечтала о пикнике в таком необычном месте! — В порыве радости она обняла его.
Но ей тут же стало стыдно за то, что не смогла удержать своих эмоций, и она в смущении потупилась.
— Давайте устроим пикник в каком-нибудь укромном уголке, вдали от посторонних глаз, где были бы только мы вдвоем. Пожалуйста, Бенедикт!
Во взгляде ее читалась немая мольба.
— Ну если вы так хотите… — Бенедикта поразила ее просьба и неожиданный порыв. Ее эмоциональность временами переходила все границы. Нашлась бы вторая такая женщина в его окружении, способная вот так внезапно его обнять?
Он не привык к проявлению таких
— Я думаю, это будет лучший вечер в моей жизни, — с улыбкой проговорила Женевьева.
Бенедикт поймал себя на мысли, что готов дать этой женщине все, что она хочет, исполнить все ее мечты. Он понимал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать.
Глава 5
— В такой обстановке мужчины делают женщинам непристойные предложения, не так ли? — спросила Женевьева. Она выкладывала еду из корзинки на покрывало, расстеленное на траве. Они сняли маски и плащи, поскольку летний вечер был очень теплым и вдали от посторонних глаз их никто не мог заметить. Разноцветные фонарики заливали все вокруг мягким светом. Издалека раздавались голоса, смех и музыка. — Что вы на это скажете?
У Бенедикта перехватило дыхание от ее смелости, поэтому он не сразу нашелся с ответом. Женевьева в очередной раз его удивила.
— Я надеюсь, вы обдумаете любое мое непристойное предложение, прежде чем принять его, — предупредил Бенедикт. — Ведь вы — настоящая леди и должны вести себя прилично.
С этими словами он сел под старым раскидистым дубом и принялся наблюдать за ней.
— А как же развлечения? Неужели я и развлечься уже не могу? — со смехом спросила она.
Развлечения. Опять это слово. Что касается Бенедикта, он никогда не тратил жизнь на пустые развлечения и забавы.
— Я уже говорил вам, что слишком стар для забав и развлечений, Женевьева, — сказал Бенедикт.
— Перестаньте, — невежливо прервала его Женевьева. — Вы старше меня всего на три или четыре года. Никакой вы не старый!
— Во-первых, на целых шесть лет, — недовольно поморщился он. — Что касается жизненного опыта… Ну, это другой вопрос.
Женевьева коснулась его щеки и нежно погладила.
— Да, вам довелось пережить много несчастий, не так ли? — спросила она. — Ведь вы столько лет провели на военной службе. К тому же…
— Вы намекаете на гибель моих родителей? Но ведь у вас тоже умерли родители. Или я ошибаюсь?
— Да, — страдальчески поморщившись, подтвердила она. — Но моих родителей, в отличие от ваших, не убили. В их гибели никто не виноват, это был несчастный случай. Карета, в которой они ехали, перевернулась. И потому мне проще было пережить их смерть, чем вам. Невозможно обижаться на судьбу. А мой брат Колин… Что ж, он сам выбрал для себя такой ужасный конец.
По ее лицу пробежала тень легкой грусти.