Опасный соблазнитель
Шрифт:
Тайлер усмехнулся, наливая себе в чашку кофе:
– А разве у меня есть выбор?
– Сиси! – послышался голос Эмили, которая вскоре появилась на пороге. – А где Лулу?
– Еще спит.
– Нет, – возразила Эмили. – Я только что заходила к ней. В комнате ее нет.
– Может, она ушла в сад за свежей мятой? – предположила Клэр. – Она любит по утрам пить мятный чай.
Тайлер открыл заднюю дверь и выглянул в сад.
– Лулу нигде не видно.
– Сиси, с ней что-то случилось, – твердила Эмили.
– Сейчас схожу проверю. – И Клэр вышла в коридор, Тайлер и Эмили последовали за ней.
На
– Вы решили устроить шествие? – шутливо осведомился он.
– Мы ищем Лулу, – объяснила Эмили. – Ее нигде нет.
– Она непременно найдется Эм, – заверила сестру Клэр. Но, войдя в комнату Лулу и заметив на кровати письмо, она сразу поняла, что Лулу покинула дом. – Это тебе, Тайлер, – удивленно сообщила она, прочитав надпись на конверте.
Озадаченный Тайлер распечатал письмо. Когда он читал, его лицо медленно каменело. Он перевел взгляд на солдатика, лежащего на постели, молча протянул письмо Клэр и вышел. Клэр удивленно переглянулась с Джонасом.
– Почему Тайлер ушел? – спросила Эмили.
Джонас нахмурился:
– Пока не знаю. Надо прочесть письмо.
– А стоит ли? – с сомнением отозвалась Клэр.
– Если Тайлер отдал письмо вам, значит, он хотел, чтобы вы его прочли, – возразил Джонас.
Клэр села и начала читать вслух:
– «Дорогой Тайлер, прежде всего я хочу сказать, что горжусь тобой. Ты вырос хорошим человеком, сильным, честным и смелым, и я была бы рада, будь это моя заслуга… – Клэр сделала паузу и перевела взгляд на Джонаса, который был явно ошеломлен. – Понимаю, мне следовало сказать тебе все это при встрече, но мне было страшно даже думать о том, что ты ответишь, узнав истину. Наверное, ты уже понял, в чем она заключается, а может, давным-давно предчувствовал это объяснение. Я – твоя мама».
– О черт! – выпалил Джонас. Клэр потрясенно молчала.
– Лулу – мать Тайлера? – переспросила Эмили.
Клэр кивнула и продолжала читать:
– «Скорее всего ты считаешь меня плохой матерью, и ты совершенно прав. Когда мы расстались, я была еще слишком молода, одинока и напуганна. Выбрав самое легкое из решений, я отправила тебя к дяде, чтобы он воспитал тебя как подобает. Это решение далось мне нелегко, мне еще не приходилось совершать более трудный поступок. Но я ни о чем не жалею – особенно теперь, когда я увидела, каким ты вырос.
Не думаю, что мы когда-нибудь встретимся вновь, сынок, но я рада, что случай свел нас. Оставляю тебе подарок – мою единственную ценность, которую я бережно хранила потому, что она напоминала о тебе. Надеюсь только на то, что когда-нибудь ты простишь меня и поверишь, что все эти годы я любила тебя. Для меня ты навсегда останешься милым мальчиком, голубчик. Знаю, ты будешь хорошим мужем Клэр и прекрасным отцом. Позаботься о моем ангелочке Эмили и передай Джонасу, что я его никогда не забуду. Я люблю тебя, мое сокровище. Твоя мама, Луиза Маккейн».
Клэр сморгнула слезы, глаза Джонаса тоже увлажнились.
У Эмили задрожал подбородок.
– Значит, она ушла навсегда?
Клэр обняла сестру, глядя на Джонаса поверх ее головы.
– Не знаю, Эм. Может быть, мы уговорим ее вернуться.
– Думаю, будет лучше сначала поговорить с Тайлером, –
Джонас и Эмили ушли на кухню, а Клэр взяла в руки деревянного солдатика, она вспомнила, с каким выражением Тайлер смотрел на него. Он был не просто взволнован, а взбешен и страдал от душевной боли. Мать снова бросила его. Но Лулу не покинула бы дом, если бы не считала, что так будет лучше для всех. И теперь Клэр предстояло убедить Тайлера в том, что Лулу должна вернуться к нему.
Она нашла его на берегу реки. Тайлер сидел, бросая в воду камушки. Клэр молча присела рядом, держа солдатика в руках. Тайлер повернулся к ней, заметил игрушку, и лицо его снова окаменело.
Он протянул руку:
– Отдай его мне.
Клэр крепче вцепилась в солдатика.
– Ты выбросишь его.
– Конечно. А к чему его беречь?
– Твоя мать хотела, чтобы ты сохранил эту игрушку.
Тайлер фыркнул.
Клэр вздохнула, понимая, что ей предстоит нелегкая задача.
– Послушай, Тайлер, Лулу всегда любила и по-прежнему любит тебя – это ясно как день. Иначе она не стала бы хранить игрушку долгие годы.
Тайлер скептически приподнял бровь:
– Стало быть, она сберегла игрушку, но отказалась от родного сына? И это ты называешь любовью?
– Ты же прочел ее письмо, ты знаешь, почему вы с ней расстались. Она считала, что ничему не сможет научить тебя.
– А может, просто думала, что я недостоин любви. – Тайлер взял еще один камушек и забросил его далеко в реку. – Она погубила всю мою жизнь.
– Разве твоя жизнь погублена? Неужели ты был несчастлив все двадцать пять лет?
Нахмурившись, он зашвырнул в воду еще один камушек.
– Ты же понимаешь, о чем я говорю.
– Нет, не понимаю! – сердито возразила Клэр. – Мне тоже жилось нелегко, но я не считаю, что моя жизнь загублена. – Она вложила солдатика в руки Тайлера. – Вот, возьми и выбрось его. Ты все равно его не помнишь.
Тайлер держал в руке игрушку. И вправду, почему бы не выбросить этого солдатика? Разве мать не поступила так же жестоко с ним самим? К чему хранить вещь, которая пробуждает мучительные воспоминания? Даже время не стерло их из памяти.
Тайлер вгляделся в неулыбчивое лицо солдатика. Таких игрушек у него было четыре, все в мундирах разных цветов. Он укладывал их с собой спать, обнимал по ночам, когда ему становилось страшно и одиноко. Иногда ему приходилось лежать, зажимая уши, когда его родители ссорились и били посуду. Подобно Тайлеру, солдатики слышали гневные тирады матери, которых ни разу не услышал его отец – потому что он уходил из дома не оглядываясь.
И вот однажды ночью отец Тайлера ушел навсегда, бросив их. Скандалы, крики и звон посуды прекратились. Но вскоре после этого Тайлер уложил свои немногочисленные игрушки и одежду и отправился в Новый Орлеан. Солдатик в синем мундире куда-то затерялся – как Тайлер считал, это случилось в пути.
Тайлер замахнулся, готовый бросить игрушку в реку. К чему хранить ее, если они с матерью больше никогда не увидятся?
Внезапно в голове у него зазвучали слова Лулу: «Оставляю тебе подарок – мою единственную ценность, которую я бережно хранила потому, что она напоминала о тебе».