Опекун для высшей расы
Шрифт:
Через какое-то время Соль к нему присоединился, но потом, решив не зевать, подхватил какую-то симпатичную девушку из подавальшиц. Сначала, конечно, все ноги ей оттоптал, потому как тоже танцор еще тот оказался. Но старался изо всех сил...
– Пойдем?
– Керан со скамейки встал и лисичке своей руку протянул, на танец приглашая. Та смутилась, взгляд потупила, но потом решилась.
– Ты только доверься мне и расслабься!
– попросил Кер и закружил Акиту по залу, аккуратно за талию приобняв.
– Тренироваться и тренироваться, -
– Но время еще есть. Справимся!
Одна мама Керана в общем веселье участия не принимала. Сидела тихо, за соседкой по деревне с улыбкой наблюдала да за сына радовалась. А еще мужа своего вспоминала. Человеком он у нее был, а не духом лесным, в отличие от мужа Делиэль.
Догадывалась она, зачем соседке ее в священную рощу срочно понадобилось и почему раньше туда так не стремилась. Зерна ей какие-то младший сын показал. У людей их почему-то эльфийской рожью называют, а на самом деле это семена-души лесных духов, из тех, что возродиться не смогли.
Вот и надеется Делиэль, что среди них душа ее любимого, отца Ольара, окажется.
* * *
Спустя неделю Керан с Акитой свадьбу играли. Правила для нее они вдвоем сами придумали, перепутав все обычаи, какие знали. Но кольцо красивое, родовое, материнское, Кер по эльфийским законам на свою лисичку надел, а потом, на одно колено встав, по человеческим правилам громко, на весь зал, в любви признался.
А напоследок, перед долгим поцелуем, двое счастливых влюбленных венки друг на друга надели. Акита на Кера - из ярких больших цветов, последних, с трудом найденных. А Кер девушке на голову корону из дубовых листьев водрузил, дедушкой и бабушкой Акиты принесенную.
А потом были танцы... и эльфийские, и людские. И было очень легко, весело, и по всему залу витало что-то неуловимое, заставляющее всех улыбаться и радоваться.
И Гош Лайне, как бы у него сердце ни болело при виде Марики, обнимающейся с Регнумом, сидел да помалкивал. Даже про работу решил с Кераном после уже переговорить, понимая, что не до того сейчас парню.
Только все же заскучал и решил на улицу из таверны выйти, свежего воздуха глотнуть, а может, и домой отправиться - поздравить поздравил, подарок вручил, что ему еще здесь делать?
Но на выходе с уже не очень молодой, хотя все еще довольно симпатичной женщиной столкнулся.
– Ой, простите, - всплеснув руками, та заинтересованно оглядела Гоша и пышной копной черных, с едва заметным серебром, волос тряхнула.
– А вы со свадьбы, да?
– Да, - улыбнулся мужчина, которому свежего воздуха пока еще мало досталось, так что голова все еще кружилась и от алкоголя выпитого, и от атмосферы всеобщей радости, по залу каким-то волшебством разлитой...
– А я мать вон того обалдуя, - и женщина рукой на Шазима, с Лилу о чем-то разговаривающего, махнула.
– Мириться пришла...
– А я дядя вон того обалдуя, - и Гош с ухмылкой на Соля указал.
– И главной виновницы... Отругал бы этих двоих
– Вот и мне своего жаль стало, - призналась женщина.
– Хороший он у меня... А вы уже уходите? Здесь вроде бы все молодые или занятые... Или вы тоже?..
Гош задумался, а потом решительно объявил:
– Не молодой, конечно, но зато и не занятый. Потанцуем?
* * *
Тяжелее всех на свадьбе Алю пришлось. Он крепился как мог, чтобы рыжей праздник не испортить и случайно никого из гостей не выпить. Но уже когда танцы начались, решил, что теперь-то уже ему можно тихо исчезнуть, не прощаясь.
Только едва выскочив, на целых трех девушек наткнулся, ярко накрашенных, броско одетых, призывно пахнущих каким-то сладким дурманом. Шагнул к ним и тут же обернулся, потому что на улицу из таверны разгоряченная Акита выскочила. Тоже призывно возбуждением и алкоголем пахнувшая, вкусная... Уж он-то не скоро забудет, какая она вкусная... и...
– Аль! Приди в себя!
– пока Кер, вышедший вслед за женой, проституток от таверны отгонял, Акита попыталась до своего ручного кровопийцы достучаться. А у того уже глаза кровью налились, взгляд шальной стал, клыки прорезаться начали, острые.
И, чувствуя, как руки становятся влажными от страха, что или Аль сейчас сорвется, или убить его во время ее собственной свадьбы попытаются, или... девушка взяла и поцеловала уже почти обезумевшее чудовище прямо в губы. Об клыки, правда, поцарапалась, так что несколько капель ее крови Алю досталось. Но вместо того чтобы накинуться жадно и выпить все остальное, само в его руках оказавшееся... фирянши резко протрезвел, головой потряс, усмехнулся, будто и не случилось ничего.
– Пойду я в лесу погуляю... завтра утром вернусь.
И умчался прочь, словно и не было его тут.
– Целовать обязательно было?
– мрачно поинтересовался Керан, подойдя к Аките и за руку ее обратно в таверну затаскивая.
– Обязательно, - девушка все еще напряжена была, и потряхивало ее от пережитого волнения, но вроде бы все хорошо закончилось, к Алю сознание вернулось. Не должен ничего натворить непоправимого...
– Понимаешь, когда он такой, его удивлять нужно. Чтобы неожиданность какая-то произошла. Тогда он в себя приходит...
– То есть раньше ты его не целовала никогда?
– все так же мрачно уточнил Кер, чувствуя, что вроде и не ревнует, но... Но... Кто его разберет, что за чувство он испытывает к этому белобрысому? И если это не ревность, то что тогда?
– Нет, - улыбнулась Акита и Керана поцеловала, чтобы не переживал.
– И после не стану никогда, потому что неожиданностью уже не будет.
– Надеюсь, - хмыкнул Кер, для себя решив, что Аля от лисички подальше держать не получится, значит, надо смириться с тем, что он есть, и внимания на него не обращать. Просто вот у его жены такой хищный кровожадный питомец, за которым всей семьей присматривать нужно, чтобы не натворил чего-нибудь.