Опекун. Опасное влечение
Шрифт:
Не глядя на меня, она что-то смешивала в стакане для шейкера. Сколько её помню, она всегда на диете. Бедняжка.
– Как дела, Арина?
– Не разговаривай со мной! Просто делай вид, что тебя нет! Я обещала Лёве, что не стану с тобой ссориться.
– А! Наверное, потому, что у меня есть блевотное порно в главной роли с тобой?
– Заткнись! – зашипела Арина и подскочила ко мне, с силой сжимая ложку в руке. – Ты ничего не докажешь! Лёва не поверит тебе! Он меня любит!
Фу! Какая же она всё-таки мерзкая! Хорошо, что у неё
– А ты его любишь, Арина? – продолжила я, надеясь выудить как можно больше информации из неё.
– Конечно! Что за вопросы?
– Зачем тогда ты трахаешься с другими?
– Не твоё дело, соплячка, с кем я трахаюсь! За своей дыркой следи!
– Ладно! – равнодушно пожала я плечами, решив, что Арина наговорила достаточно для второй серии компромата.
– А ты не боишься, что с тобой может что-то случиться? – совершенно неожиданно пригрозила мне женщина. – Ну, там, машина собьёт насмерть? Или отравишься едой? У тебя же нет наследников, Полечка? Может, завещание напишешь? На всякий случай.
Это было всё равно смешно. Арина слишком тупа, чтобы причинить мне вред, поэтому я не восприняла её слова всерьёз.
– Да ладно тебе! – как можно беззаботнее воскликнула я. – Мне так-то насрать на ваши отношения со Львом. Трахайтесь с кем хотите! Просто не цепляй меня, Арина, и я тебя не буду!
– Вот и прекрасно! – улыбнулась одними губами Трофимова и, прихватив с собой шейкер, вышла из кухни.
А я поспешила проверить, записался ли наш разговор. Я взяла в руки телефон и, убавив громкость, прослушала запись от начала до конца.
Мои губы сами собой растянулись в улыбке! Всё складывалось наилучшим образом. Не так гладко, как хотелось бы, но всё равно неплохо!
9. Полина
Машину, что мне подарили Трофимовы на совершеннолетие, стояла в их гараже чистенькая и с полным баком. Ничего удивительного, учитывая, что у них два водителя. Мне же нравилось водить машину самой.
Спортивная тачка вишнёвого цвета была хороша! Видно, что Лев не на "отвали" покупал. В том, что именно мой опекун, а не его жёнушка, самолично выбирал мне подарок, сомнений не было. Эта жаба тупо пожалела бы денег. Машина далеко не из дешёвых.
Я села в машину и вдохнула запах кожаного салона, с удовольствием потрогала оплётку на руле, опустила козырёк и посмотрелась в зеркало. Кайф! Как же я соскучилась по этой игрушке! Каждый раз, садясь в машину, я думала о том, что есть всё-таки у Льва ко мне какие-то чувства. Хотя бы то, что в некоторых моментах ему не всё равно на меня, приятно грело душу.
Что если бы на его месте был другой мужик? Жену его можно гипотетически не менять, Арина редкая мразота, такую ещё поискать надо… И вот был бы этот мой опекун таким же уродом, как и она. Загнобил бы меня, может быть, изнасиловал, отжал бы папину долю
Так что да, есть в Трофимове жирные плюсы. Он хотя бы порядочный.
Я знала, что противоречу сама себе. Трахни он меня тогда на мой день рождения, любила бы я его так же сильно, как и прежде? Уважала бы его за честность и благородство? Конечно же, нет. И в то же время ненавидела его за то же самое.
Может, оттого, что он был неприступным и холодным со мной, разгорелся этот огонёк моей детской влюблённости в огонь уже осознанной любви? Когда чего-то нельзя, этого хочется во много раз сильнее.
Самоанализ не был моей сильной стороной, поэтому как только я начинала путаться в собственных мыслях, меня начинало это бесить. По-детски, знаю, но запасных мозгов у меня не было. И посоветоваться было не с кем. Единственная моя близкая подруга была такой же тёмной девственницей, как и я. Ей о мужчинах известно не больше моего, а может, даже меньше.
Мы с Любой встретились на набережной. Прогулялись на свежем воздухе, поели мороженого, а потом решили зайти в кафе, чтобы пообедать. Это я решила, а она чего-то мялась.
– В чём дело, Люба? – задала я вопрос в лоб.
– Поль, у меня денег нет. Совсем…
– Да ладно тебе! Я заплачу! Ты чего?
Мы всё же вошли в заведение, выбрали столик у окна и сделали заказ. Люба, сидевшая напротив меня, выглядела грустной и уставшей. У неё болела мама. Года четыре уже. Это было морально тяжело прежде всего, но Люба никогда не жаловалась. А я видела, что ей тяжко, я должна была ей хоть чем-то помочь.
– Как там тётя Шура? – спросила я у Любы, и её глаза мгновенно заблестели от слёз.
– Всё очень плохо… – едва ли не шёпотом ответила она. – Мама умирает, а я ничего не могу сделать. Совсем ничего!
У меня сердце сжалось от жалости к подруге и к её маме. Я хорошо знала тётю Шуру, часто оставалась у них с ночёвкой, и тогда она пекла нам с Любой кексы с миндалём. Она была такой весёлой и жизнерадостной, пока не заболела…
– Деньги нужны. Много… – продолжила Люба. – Я и так работаю на двух работах, квартира в залоге. Наверное, я брошу университет. Маме всё хуже, а за ней нужен постоянный уход.
– Почему ты раньше не сказала, что деньги нужны? – с упрёком спросила я.
– А что бы изменилось, Поля? – сквозь слёзы усмехнулась Люба.
– Сколько нужно?
– Несколько миллионов… Я точно не знаю…
– Я дам тебе денег! – глазом не моргнув пообещала я. – Только улыбнись? М?
Я не была баснословной богачкой, но на моём счету накопилась довольно приличная сумма. Я была уверена, что этого хватит, чтобы вылечить тётю Шуру. Если будет нужно, я и машину продам. Зачем мне эта роскошь, если мама самого родного и близкого человека страдает? И уж тем более я не могла допустить, чтобы тётя Шура умерла, пока я кайфую в своей навороченной тачке.