Опекун
Шрифт:
— Ба?! — рявкнула я, да так громко, что аж прохожие обернулись.
— Что? Ты же сама говорила, что вы поладили. Да я это и сама поняла, после того как вы несколько недель вместе прожили и друг друга не поубивали.
Прикрыв глаза, медленно считаю до десяти….
Да нифига этот метод не работает, когда самый близкий в мире человек мелит откровенную чушь!
— Ба, я даже далеко углубляться не буду, и не стану напоминать, какой он вредный и нудный, — ткнув себя кулаками в бока, зашипела я. — Просто вспомни, что мне девятнадцать,
Если бы злость настолько сильно не поглотила, может быть и раньше обратила внимание на то, что Ба сигнализирует глазами, косясь в сторону подъездной двери, но увы и ах, заметила я это лишь после того, как высказалась.
— Дамир вышел да? — шепнула я лишь одними губами, и Ба в ответ слегка кивнула.
Глава 42
Тушите свет! Да уж, мягко сказано – получилось нехорошо. Укоротил бы мне кто-нибудь мой длинный язык, чтобы не несла всякую ересь. Да и ладно, если бы сказала действительно то, что думаю, но ведь нет же. Нелицеприятное мнение о Дамире давно поменяла на противоположное. Он эрудированный, остроумный, с ним всегда есть о чём поговорить.
Бли-и-ин, я же его ещё и стариканом обозвала! Ну это вообще несправедливо. Фролов, без всякого преувеличения, просто шикарен, другого слова не подберёшь.
Дамир с невозмутимым лицом подходит к автомобилю и, открыв багажник, грузит туда чемоданы.
Мы же с Ба, боязливо прижав уши, безмолвно за ним наблюдаем.
Может, извиниться?
Ага, ну просто потрясающая идея. И как это будет звучать: «Дамир, прости за то, что назвала тебя старым вредным занудой»? То есть, проще говоря, ещё раз оскорбить, только уже глядя в глаза.
Нет уж….
Самым правильным, на мой взгляд, будет взять пример с Дамира. Он ведёт себя так, как будто ничего не услышал, хотя об этом даже не стоит и мечтать, с учётом расстояния меньше трёх метров и громкости, на которой верещала, даже глухой бы каждую букву расслышал. Вывод – сделаю вид, как будто ничего криминального не сказала.
По дороге в аэропорт выручала бабуля, она говорила и говорила.… В общем, разряжала обстановку, как только могла, и то я сидела как на иголках. Чувство дискомфорта и вины ни на минуту меня не отпускало. Когда же мы с Ба попрощались, стало втройне тяжелей. Я хотела общаться с Дамиром как обычно, но даже слово не получилось из себя выдавить.
По возвращению домой, мы с Фроловым разбрелись по своим комнатам, что, впрочем, было для нас обычным делом после рабочего дня, только вот к восьми вечера Дамир к ужину не вышел.
Ковыряясь вилкой в салате, прождала Фролова за накрытым столом двадцать минут, после не выдержала, постучала в дверь его спальни. Но мне мало того, что никто не открыл, но даже и не ответил, хотя тарабанила громко и далеко не один раз.
М-м, да-а…. честное слово, вместо игнорирования, лучше бы
С тяжёлым осадком на сердце убрала обратно в холодильник нетронутый ужин, вернулась к себе в спальню и, приняв душ, забралась в кровать. Утро вечера мудренее.
Часы показывают половину второго ночи, а я до сих пор пялюсь в потолок. Не высплюсь – не жужжать мне завтра в приёмной трудолюбивой пчёлкой, зависну перед монитором как зомби, и весь день солью псу под хвост. Сдёрнув оделяло, резко подскочила на ноги и потопала на кухню. Надеюсь, в аптечке найдётся что-нибудь, что поможет заснуть.
Поиски снотворного пришлось отложить, потому как ещё из коридора заметила, что кухонное окно подсвечивается со стороны улицы. Сменив направление, прошла через гостиную на террасу, чтобы потушить кем-то там оставленный свет.
Шлёпая босыми ногами по плитке, наслаждаюсь тем, как приятно дотрагивается до кожи прохладный ночной воздух, как кокетливо играется с волосами лёгкий ветерок, а когда дохожу до фонаря, вместо того, чтобы его выключить, любуюсь панорамой утопающего в бесконечных огнях города.
Настолько красиво, что аж сердце от восторга замирает.
— Тоже не спится? — раздаётся голос Дамира, и я от неожиданности вздрагиваю всем телом и всхлипываю.
— Чёрт возьми, — приложив ладони к груди, выдыхаю я. — Я тебя не заметила и испугалась.
Да я и сейчас не особо вижу Фролова, глаза только что и угадывают очертания фигуры. Он словно специально прятался, занимая кресло в самом тёмном углу.
— Да нет, я спала, просто пить захотела и пошла на кухню, — понятия не имею, но зачем-то начала врать. — Увидела на террасе свет, решила, что его забыли выключить… как-то так. А ты почему не спишь?
Ну я просто кладезь идиотизма. Нашла о чём спрашивать. Из-за меня же и не спит. Вернее, из-за моего языка без костей.
— У меня почти та же история, только мне не воды захотелось…. — усмехнулся мужчина, а следом раздался звон. Если меня зрение не обманывает и слух не подводит, кажется, Дамир дотянулся рукой до столика и бокалом ударил об бутылку.
— А что ты пьёшь? — проявила я любопытство.
— Коньяк.
Если бы умела, свистнула. Гадина я, конечно, довела Фролова, что он теперь тут сидит и глушит коньяк в одиночку.
— Накапаешь и мне три капли?
Ого, как я осмелела или даже более правильней будет сказать – обнаглела.
— Три капли, говоришь, — задумался Дамир. — Нет.
Ну особо я и не надеялась, с десяти лет перестала в чудеса верить.
Повисла неудобная молчаливая пауза, по-моему, мне давно пора сматывать удочку и уходить, меня же сюда не приглашали.
— Спокойной ночи, — пожелала я, но сама даже с места не сдвинулась.
А может, мне сейчас извиниться? Фролов принял на грудь, значит, немного расслабился, вокруг красота. Более располагающей обстановки для разговора сложно представить.