Опекун
Шрифт:
Сижу в кресле и обтекаю.
А что вообще происходит?
Дамир и Макс, здороваются, словно с их последней встречи прошло десять лет, а до этого они в детском саду сидели на соседних горшках, в школе от звонка до звонка чёркали ручкой по одной парте, а в институте вместе бегали по девчонкам. Обменялись рукопожатием, обнялись, друг друга похлопали по спине, и в итоге Фролов пригласил Тихонова к себе.
— Оля, когда Макс уйдёт, принеси мне, пожалуйста, кофе? — пропустив сначала Тихонова в кабинет, отдал мне распоряжение
Изумлённо выгнула бровь и напомнила:
— Час назад же «кофе» пили.
— Что поделать, — пожал он плечами. — Зависимость у меня с некоторых пор. Постоянно тянет на кофеин.
Глава 68
Приблизив раскрытую ладонь ко рту, дыхнула. Порядок. Пахнет недавно съеденной карамелькой.
Нет, Ба меня учила- учила, что мужчины уважают и носят на руках лишь тех женщин, которые себя любят и знают свою цену, а мне всё как об стенку горох, — проверяю свежесть дыхания….
Решено окончательно и бесповоротно – пока Дамир не поклянётся, что расстался с Надеждой и не прояснит, кто мы друг другу, кофе мы вместе не пьём. Обойдётся.
Нащупала в сумочке флакон духов, распылила их над головой, и как советовала Коко Шанель – искупалась в ароматном облаке.
Тьфу ты… Решено значит, а зачем подушилась?
Для себя, исключительно для себя….
Примерно через тридцать минут, Максим с широченной улыбкой вышел из кабинета Фролова, бросил на меня лукавый взгляд и поинтересовался:
— Оля, а ты меня случайно не просветишь, что это у нас Дамир Драконович в Дамира Добренького превратился? Я ему: «Прости, брат, но договор с финнами в этом месяце не подпишем». Так как боец я опытный, знаю, как кое-кто на плохие новости реагирует, сразу пригнулся, приготовился к крику, вазелин на всякий случай поставил на стол, а он мне: «Ладно, но держи руку на пульсе». Это как?
— У всех людей бывает хорошее настроение. Дамир Олегович не исключение, — пожала плечами я.
— Нет, не то. Дело в другом. Не могу объяснить, но у него рожа какая-то уж слишком довольная. Чтобы он так светился, какой-то пункт в его жизни должен был ну прямо выстрелить. Даже?
— Ну и поинтересовался бы у самого Дамира. Меня-то зачем пытать?
— Так спрашивал, молчит партизан. Я вот как рассуждаю, — мужчина резво приблизился к моему столу и плюхнулся в кресло напротив, — Что конкретно меня бы настолько порадовало, чтобы я подобрел? Крутая тачка, здоровенная хата или баба. В принципе всё. К машинам Дамир прохладно относится, место жительства он не менял, значит что? Правильно. У него новая любовница завелась. Оля, а ты чего молчишь?
Пошёл бы ты в лес погулять, ромашки понюхать.
— Я не молчу, а внимательно тебя слушаю.
— Ага, и нос морщишь. Не понравилось, что я тебя любовницей назвал? Так давай перефразирую. У Дамира новая любимая, и это, Ольга, ты, — Макс ткнул в меня
— Я-то тут причём?! И вообще топай уже, а? Работы навалом, некогда глупости слушать.
— Ты-ты, — хохотнул Максим, поднялся и, насвистывая романтическую мелодию, сделал милость – удалился.
«Любимая», — произнесла мысленно это потрясающе красивое слово и вздохнула: «Да, я готова стать для Дамира любимой».
А что если оно так и есть?
Не спрошу – не узнаю.
Взбив волосы, чтобы казались пышней, встала, одернула юбку, поправила блузку, выпрямила спину и уверенной походкой направилась к кабинету Дамира, прижму его к стенке и всё выпытаю.
Ой, кофе забыла сварить. Ну и чёрт с ним. В этот раз обойдёмся без реквизита.
Толкнув дверь, оглядела с виду пустой кабинет, резонно предположила, что Дамир в уютной комнате под названием туалет, вошла и тут с правой стороны от меня, что-то большое и тёмное шевельнулось, всем телом вздрогнула от неожиданности и за сердце схватилась.
— Ты меня испугал, — заворчала я на Дамира, который привалившись к стене, караулил меня, как паук муху.
— А ты заставила себя ждать, — прорычав, мужчина в мгновение ока оказался передо мной и с жадностью впился мне в губы.
Слышу, как ключ проворачивается в замке, следом руки Дамира тянуться к вороту моей блузки и шустро расстёгивают пуговицы.
— Мне надо кое-что тебе сказать, — отвернув голову в сторону, выдыхаю я.
— Говори, я не буду мешать, — Фролов приседает и, покрывая мой уже голый живот поцелуями, дергает молнию юбки вниз, а затем беспрепятственно стягивает её с бёдер, причём вместе с бельём.
Разумеется, очухалась, уже в другом месте, а именно возле стола в согнутом виде, прислоняясь к его поверхности грудью, над ухом шумно дышит Фролов, прижимается и крепко обнимает за талию.
— Прости, я всё-таки тебя перебил. Весь во внимании.
Разговаривать о серьёзных вещах, когда на тебе надеты только туфли и один рукав блузки – нет, так дело не пойдёт.
— Мне бы сначала в душ, я кое-где опять липкая.
— Вместе пойдём, — довольно, как сытый кот проурчал мужчина и укусил мою мочку уха.
— Ну уж нет, — возмутившись, забарахталась под мужчиной. — Я тебя знаю, ты меня там опять испачкаешь.
— Оля!
— Нет. Через час люди придут. Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда ты меня перед предыдущей планёркой на совместный душ уломал? Толпа из двадцати мужиков топталась в приёмной, и я такая вся помятая, местами мокрая и лохматая выныриваю из твоего кабинета. Больше подобного позора моя гордость не переживёт.
— Оля, все о нас уже знают. Макс сказал, что в фирме несколько последних дней «Мы» – это новость номер один. Так что не бери даже в голову. Или ты стыдишься, что связалась с мужчиной намного старше тебя? — Дамир звонко шлёпнул меня по ягодице.