Опекун
Шрифт:
Не будь Маринетт так занята своим расследованием, то обязательно пресекла бы настолько масштабную подготовку к празднику, предпочтя небольшой ужин в кругу самых близких друзей. Но, проснувшись утром и выглянув в окно, у неё язык не повернулся вмешаться в столь отлаженный процесс. Во-первых, она не хотела обидеть Адриана, который, вероятно, выложил кругленькую сумму за всю эту организацию, а во-вторых, она была настолько поражена увиденным, что не смогла отказать себе в эгоистичном желании хотя бы один вечер побыть настоящей Принцессой, как
Одиннадцать лет прошло… Сегодня, как никогда, её одолевали мрачные мысли, возвращая в пучину событий давно минувших дней. Страшная трагедия сделала семилетнюю девочку сиротой, забрав самых дорогих и близких ей людей. Злой рок или стечение обстоятельств, но новой семьей для Маринетт стал тот, чей отец был повинен в случившемся, поплатившись в итоге и своей жизнью. Многие годы девочка мечтала лишь об одном: вырваться из этой золотой клетки и никогда не возвращаться. Нет, никто не мучил её, не бил и не издевался. Скорее наоборот, она была окружена таким вниманием и неподдельной заботой, что поначалу не знала, как реагировать на подобное. Это противоречие разрывало, запутывало, мешало довериться и открыться.
И вот, спустя столько лет, настал тот день, после которого за неё больше не будут ничего решать. Сегодня и в последующем она сама будет ответственна за своё будущее. Только где обещанная радость? Маринетт с некоторым удивлением обнаружила, что долгожданные перспективы уже не столь заманчивы, а громкие слова о скорейшем переезде лишь сильнее ранили, так как означали лишь одно — больше не видеть его. Не так часто, по крайней мере.
Вопросы множились, как грибы после обильного дождика. Что будет завтра? Обязательно ли собирать свои вещи и съезжать? Она хочет этого? Хочет. Наверное…
— Ау, подруга! — перед глазами замельтешила чья-то рука. — Если бы не громкая музыка и твое потрясающее платье, то я бы решила, что мы здесь собрались оплакать кого-то, а не поздравить с днем рождения!
Конечно же, это была Алья. Только она могла так бесцеремонно прерывать ставший уже бесконечным полёт тревожных мыслей, за что, впрочем, Маринетт была ей благодарна.
— Прости, я просто задумалась, — виновато улыбнулась девушка, одергивая подол и невольно любуясь серебристым переливом ткани, струящейся вдоль её тела.
Наряд и правда был великолепным и за него так же следовало благодарить неуемную Сезер, перекопавшую вдоль и поперек с десяток магазинов, пока им не встретилось это чудо. Облегающий верх корсетного типа был украшен россыпью крошечных жемчужин, выгодно подчеркивая небольшую грудь и изящную тонкую шею. Длина платья позволяла свободно двигаться, всего на несколько сантиметров не доходя до острых коленок. Серебристый цвет выгодно подчеркивал фарфоровую белизну кожи, оттеняя иссиня-черные локоны, легкими волнами спадающие на голые плечи. По совету визажиста (заявившегося к Мари с первыми петухами) цветовой акцент был сделан на глазах, усилив их естественную голубизну, а губы покрыли
— Никаких извинений! Сегодня твой день, и мамочка Сезер проследит, чтобы её детка как следует повеселилась, — решительно заявила одноклассница и утвердительно закивала головой в подтверждение своих слов. Спорить с подругой не имела никакого смысла. Заведомый провал.
— Сдаюсь, — мягко рассмеялась Маринетт, поднимая руки вверх для большего эффекта. — С чего предлагаешь начать?
— Для начала тебе стоит пойти к гостям, а то топчешься под этим кустом уже полчаса, смахивая на привидение.
Алья решительно схватила девушку за руку и потащила в самую гущу. К удивлению последней, на её праздник пришли все её одноклассники и даже несколько ребят из группы по карате. Как же здорово было ощущать их внимание, принимать искренние поздравления и краснеть над комплементами мужской половины гостей. «Мари, тебе столько лет, а ты все еще смущаешься, как в первый раз» — подумала она про себя, продолжая глуповато улыбаться.
Словно прочитав её мысли, из-за спины послышался знакомый голос:
— Мари, ты просто ослепительна!
Резко обернувшись, девушка буквально нос к носу столкнулась с тем самым парнем, которого она сама же вытащила в кино полгода назад, желая отвлечься и вытравить из памяти истошные стоны через стенку. Этьен, кажется. Что он тут забыл?
— Ну, мы учимся в одном классе, а приглашала ты всех, — последовал незамедлительный ответ. «Боже, неужели я сказала это вслух?! Какой позор» — запаниковала брюнетка.
— Ох да, то есть… я не это имела ввиду… Конечно, спасибо, что пришел… эм, Этьен.
На лице брюнета появилась улыбка, отчего Маринетт сделала вывод, что не перепутала имя. Они были ровесниками, но парень возвышался над хрупкой одноклассницей чуть ли не на две головы, словно смотровая вышка, заставляя инстинктивно съежиться под пристальным взглядом карих глаз. И чего он ждет от нее?
— Потанцуем?
Вопрос оказался риторическим, поскольку крепкие руки уже сжимались вокруг тонкой талии, подталкивая в самый центр шатра. Делать нечего, Маринетт выдавила улыбку и подчинилась его напору. Не сбегать же, в самом деле, задрав юбку? Еще и Алья куда-то испарилась. Спасения ждать не приходилось.
— Прости, я такая неуклюжая.
Маринетт уже несколько раз запуталась в своих ногах, уверовав в то, что они обе у неё левые. Иного объяснения постоянным набегам на туфли партнера, она не видела. Чувство неловкости с каждой минутой лишь возрастало. Кому понравится быть в такой близи с парнем, которого сама же позвала на свидание, а потом пропала на полгода, полностью игнорируя звонки и попытки общения в школе.
— Знаешь, я все еще не теряю надежды на второе свидание, — прошептал брюнет ей в самое ухо, предварительно заправив выбившуюся прядь волос за ухо. Неужели они были настолько близко?