Опер. Капкан для мёртвых

Дремич Лан

После каждой фразы он морщился и чуть отворачивал лицо, очевидно ожидая выстрела.

До Кита неожиданно дошло, что над ними висит убывающая луна. Еще вчера была растущая. И нет — он точно не мог неделю тут валяться.

Жуткое ощущение обернулось мгновением паники и таким выбросом адреналина, что встать, хоть и с трудом, удалось без посторонней помощи. Вдогонку осознанный факт, что он беседовал с покойником, к эмоциям не добавил уже ровным счетом ничего. В конце концов, Макс его боялся гораздо больше.

Ну, или так казалось.

— Показывай, — дернул он пистолетом.

По лицу текло — то ли

пот, то ли слезы — Кит быстро утерся предплечьем. От движения Макс шуганулся, но тоже встал, стараясь не делать резких движений.

— Тут недалеко, — подбодрил он. — Ой, — и зажал себе рот руками.

— Заткнись, — в третий раз повторил Кит. Нарочно с нажимом, чтобы тот не почувствовал слабины.

Макс до боли напомнил ему стажера Вячеслава, и это было очень плохо.

В контрастном мертвенном свете Кит спотыкался обо все подряд. Иногда лучше никакого освещения, чем такое. В отдалении вновь пророкотал вертолёт, а может Киту уже просто мерещилось от слабости. Ноги заплетались настолько, что пришлось втихаря поставить пистолет на предохранитель, чтобы ненароком себя же не подстрелить при падении. По пути обнаружилось, что удостоверение, как и телефон, у него все же подрезали.

По-настоящему проникнуться потерей не удалось: бездорожье закончилось, и Макс вывел их на более-менее утоптанную тропинку, тянущуюся вдоль скалистого берега вниз.

Шли не больше двух минут. Кит почти успел свыкнуться не только с грядущими неприятностями, но и с предположением, что провел в глубоком обмороке не меньше трёх суток. Тут бредущий впереди Макс оглянулся, поманил за собой и исчез.

Хорошо, Кит сразу не выстрелил — чугунная голова помешала и замедленная реакция. Макс высунулся из расщелины и снова махнул рукой.

Киту казалось, что лучше никакого освещения, чем контрастное? Он ошибался.

Пробираться пришлось ощупью. Макс достал непонятную фигню — Кит в первый раз такое видел — и слабо светил себе под ноги. Точно не фонарик, больше похоже на химический источник света, но настолько странного вида, что впору счетчик Гейгера искать.

Впереди чуть посветлело. До Кита внезапно дошло, что говорить он с Максом не стал, как и было велено. Нет, он поступил гораздо круче: поставил пистолет на предохранитель и поплелся следом в неизвестном направлении, как баран на убой.

— Стой, — скомандовал Кит, снова приведя «Макаров» в боевую готовность.

— Да пришли уже, — возмутился Макс из-за ближайшего угла.

Вдохнув-выдохнув, Кит снова облился потом и шагнул следом, настроившись палить во все, что дернется.

Рука с пистолетом опустилась сама собой.

Прямо и направо перед ним простиралась огромная пустая пещера, цивилизованно отделанная старым мелким кафелем примерно на высоту два человеческих роста. По периметру пещеры шел широкий и глубокий желоб в форме подковы, верхушка которого упиралась в здоровенную блестящую колонну цвета несвежего мяса. Едва вдохнув местный спертый воздух, с привкусом затхлости, Кит уже знал, где видел эти стены. В своем видении, когда Макс звал его из зеркала. Вот чего он в прошлый раз не заметил — так это нацистской символики, присутствовавшей здесь буквально везде.

Свастику Кит узнал сразу, стилизованные буквы «СС» рунами — тоже. На их фоне чаще и крупнее других выделялся знак, Киту совершенно не знакомый.

Нечто вроде меча в… то ли в петле, то ли в галстуке.

— Что это? — с трудом выдавил Кит, свободной рукой, чтобы не упасть, упершись в край разлома, через который они пришли.

Нет, он не рухнет тут, как какой-нибудь слабонервный лейтенантик. Вдох-выдох. Затхлый воздух отдавал плесенью, но легкие понемногу вентилировал.

— Нижнеморск, — Макс бросил ненужный осветитель на деревянную тумбочку. Похожие Кит видел в детстве в фильмах про войну — во всех больницах такие стояли. — Может, уберешь уже пистолет? Это ведь я тебя отсюда вытащил. Ну, почти. Но я на тебя навел, — похвастался он, указав на желоб.

Кит понял, что до сих пор избегал туда смотреть. Пялился куда угодно — на столб, на символы, хоть и без удовольствия.

Потому что уже знал, что там увидит.

Глава 29

Тела.

Много тел в абсолютно прозрачной жидкости. Точно не вода — слишком гладкая и слишком прозрачная. На вид вроде бы как даже вязкая, хотя соваться туда голыми руками Кит не стал бы даже под дулом пистолета.

Оттолкнувшись от стены, Кит подошел к желобу и заставил себя смотреть. Перед глазами плыло, но он все равно отметил, что навскидку закономерности отсутствуют: разный пол, разный возраст, разная одежда, в конце концов. Наверное, ему мерещилось, потому что невозможно, чтобы человеческое тело из плоти и крови истаивало прямо вместе со всем, что на нем надето. И как это в рапорте отражать — разная степень прозрачности?

Слева в глубине примерещилось движение. Кит дернулся туда, машинально поставив пистолет на предохранитель, уже закатывая рукав свитера.

— Нет, стой! — Макс встал рядом, схватил за локоть. — Там не всех можно трогать, иначе убьешь окончательно.

Кит выдернул рукав, присмотрелся внимательнее, и не сдержался — застонал, как от боли.

Стажер. Стажер Вячеслав. Черт. Черт-черт-черт! Белобрысый и круглолицый, даже слишком. Слишком низкие надбровные дуги, вывернутые губы и еще несколько признаков человека — как это? — с ограниченными способностями.

Нет, не он — их Вячеслав классный парень. Увлеченный, умный, на лету все схватывает.

Или…

— Из них тут умственно отсталых делают? — вырвалось у Кита страшное предположение.

— Нет, зачем? — удивился Макс. — Я думаю, что это матрица, а это, — он кивнул в сторону колонны, — что-то вроде главного компьютера.

Кит посмотрел в указанном направлении, вгляделся — и его всерьез замутило.

— Что за… — то, что казалось поблескивающей разновидностью гранита, на деле обернулось безобразно раздутым гигантским куском органики в прозрачной колбе. То ли мясо, то ли мозг.

— Я называю его Ктулху, — безрадостно сообщил Макс. — Ну, что делать будем? — спросил он. Причем так, словно только Кита и ждал, чтобы решить всю эту проблему. — Только, может пойдем отсюда? А то тут есть один — всплывает, а потом обратно ныряет. Но не уходит. И еще бабка, которая тебя наверх отволокла.

Кит чувствовал себя как после взрыва головного мозга, когда ошметки беспорядочно стекают внутри черепа, размазывая по стенкам обрывки последних мыслей.

— Стоять, — проговорил он. — Ну-ка, скажи мне, как ты сюда попал?