Опера доктора Дулиттла
Шрифт:
В ужасе он закрыл лицо руками, а когда через мгновение осторожно посмотрел сквозь пальцы, то увидел, что прохожие стоят перед ним.
— Вот картина, достойная сожаления, — нравоучительно заговорил мужчина. — Как часто можно встретить нищих и бездомных в кварталах бедняков.
«Похоже, они приняли меня за нищенку», — подумал доктор.
— Несчастное создание, — продолжал мужчина, — скажи, почему ты сидишь здесь ночью?
Скрюченная фигура на ступеньках не издала ни звука.
— У тебя нет
«Немая! Немая! — хотелось закричать доктору. — Немая, только отстаньте от меня!»
Но он ничего не закричал, а лишь обреченно кивнул головой.
— Бедняжка, — сказала женщина сочувственно. — На вот, возьми.
И она сунула Джону Дулиттлу двухпенсовую монету. Доктор покорно принял милостыню. Но голос женщины показался ему знакомым. Он еще раз взглянул вверх и с ужасом узнал в женщине свою сестру Сару!
И тут произошло невероятное. Немая нищенка вскочила на ноги, подхватила свою юбку и с диким воплем: «Она меня не узнала! Не узнала!» — помчалась по улице.
Перепуганная насмерть Сара без чувств упала в объятия своего преподобного супруга.
Доктор сам не подозревал, что умеет так быстро бегать. В один миг он домчался до переулка и свернул за угол. И тут же налетел на Мэтьюза Магга.
— Что случилось? — испугался тот.
— Это все Бу-Бу накаркала! — с трудом переводя дух, простонал доктор.
— Бу-Бу? Накаркала? — ничего не понял Мэтьюз.
— Сара! Она идет сюда!
Глава 2. Караул! Полиция!
— Сара? — недоуменно воскликнул Мэтьюз. — Но откуда она здесь взялась? У нее удивительная способность появляться там, где ее не ждут и где ей появляться не следует. Если я не ошибаюсь, она вышла замуж за пастора Дрыгли.
— Ошибаешься, — поправил его доктор. — Не Дрыгли, а Дигли. Наверное, они приехали в Лондон погостить у знакомых и решили пройтись по бедным кварталам и раздать милостыню. Такая уж у меня судьба, что я вечно натыкаюсь на них в самую неподходящую минуту. Бежим! Сейчас они будут здесь!
Мэтьюз Магг осторожно выглянул из-за угла.
— Никого не видно, — успокоил он Джона Дулиттла. — Скорее всего, они сами перетрусили и ушли в другую сторону.
Доктор облегченно вздохнул.
— Погоди, — сказал он Мэтьюзу, — нам надо найти укромный уголок и поправить юбку. Она с меня спадает, и она бы давно уже упала, если бы я не придерживал ее руками.
Сообщники нырнули в темную подворотню, и там Мэтьюз, чертыхаясь и проклиная хитроумные женские одежды, подвязал доктору юбку.
Правда, когда они вышли на свет, оказалось, что юбка подвязана слишком высоко и из-под нее выглядывают полосатые брюки доктора.
— Может быть, так и оставить? — задумчиво
Но доктор решительно воспротивился:
— Нет-нет. Я в молодости прочел уйму полицейских историй и знаю, что именно из-за таких вроде бы пустяков сыщики и нападают на след преступников.
Они снова вернулись в темную подворотню и привели одежду доктора в надлежащий вид.
— Я тут неподалеку обнаружил вполне сносную харчевню, — сказал Мэтьюз Магг. — Там чисто и чай вроде бы неплохо заваривают. Можно зайти туда — вам не мешает прийти в себя после встречи с Сарой и преподобным Фигли-Мигли.
Джон Дулиттл с трудом вытащил из-за тесного корсета часы-луковицу, взглянул на циферблат и отрицательно покачал головой:
— Нам нельзя терять время. Уже двенадцатый час, а я боюсь, что Сара заподозрила неладное и обратилась в полицию. Пора браться за дело.
Они зашагали к магазину, где томились несчастные птицы. В окнах магазина свет уже не горел, зато по другую сторону улицы прямо под фонарем стоял полицейский.
— Нам снова не везет, — шепнул доктор Мэтьюзу. — Ну что ему приспичило встать именно здесь?
Они чинно прошли мимо полицейского и завернули за угол.
— Господин доктор, — также шепотом предложил Мэтьюз, — а что, если я зайду к нему сзади и приласкаю?
— Что значит приласкаю? — удивился Джон Дулиттл. — А если он обидится?
— Он не успеет обидеться, я приласкаю его ломиком.
— Не смей! — ужаснулся доктор. И тут же полюбопытствовал: — А где ты ночью раздобудешь ломик?
— Он у меня с собой, — невозмутимо сказал Мэтьюз и протянул к доктору правую руку. Из рукава сюртука торчал толстый железный прут.
— Зачем он тебе? — бранился доктор. — Откуда у тебя привычка разгуливать по ночам с ломиком?
— Зачем? Да хотя бы затем, чтобы поскорее справиться с замком на двери магазина, — без тени смущения объяснял Мэтьюз. — Не понимаю, чем вам не нравится привычка гулять с ломиком? Одни выходят па прогулку с тросточкой, другие — с зонтиком, а я — с ломиком.
— Ради Бога, — взмолился доктор, — спрячь свой ломик подальше! Лучше нам переждать, пока полицейский сам не уйдет. Не может же он торчать здесь всю ночь! А что, если попробовать проникнуть в магазин со двора?
— Не выйдет, господин доктор, — возразил Мэтьюз Магг. — В магазине нет черного хода, во двор выходят только окна. Конечно, их можно разбить, но звон стекол переполошит весь дом. А стеклорез я, как на грех, с собой не захватил.
Долгие и напряженные полчаса сообщники прятались за углом дома и время от времени выглядывали оттуда, чтобы проверить, не ушел ли полицейский. Наконец; страж порядка потянулся, широко зевнул и побрел вдоль по улице.