Операция “Антиирод”

Каминская Полина

Саша, который набросился было на еду, буквально через минуту озадаченного жевания повернулся к говорящему букету:

– А где у этой еды вкус?

– Вкус-то на месте, уважаемый гость. Но вы, видимо, забыли, и я вновь напоминаю вам, что сегодня – пятница!

– Вот что, говорливый ты мой гербарий, – угрожающе начал Саша, переходя на “ты”, – а ну-ка, немедленно объясни мне, что у вас тут за заморочки с днями недели и как это все отражается на качестве пищевых продуктов!

– Объясняю, – торопливо согласился “гербарий”. –

В соответствии со строгим недельным распорядком, по пятницам единственным отключенным чувством является чувство вкуса.

– Так, – задумчиво произнес Саша. – Я, кажется, начинаю понимать... В четверг не было света. Значит...

– Вы на правильном пути, – подбодрил его букет. – У вас хорошо развито логическое мышление. Я не премину сообщить об этом начальству.

– Значит, по четвергам у вас отключают зрение?

– И зрение, – поправил букет.

– То есть... – Саша быстро прикинул про себя, – в понедельник у вас тут вообще ничего не видно, не слышно и не вкусно?

– Совершенно верно! Понедельник – день отды ха. Зрение, обоняние, осязание, слух, вкус – все чувства отдыхают.

– А во вторник? С чего начинаете врубать?

– Простите?

– С какого чувства начинаете?

– С осязания.

Саша мысленно порадовался за себя, что очутился в этом специальном мире к концу четверга.

– Попробуйте вино, – гостеприимно предложил букет.

– Спасибо. Я лучше водички попью. Все равно никакой разницы, – отказался Саша.

– Напрасно, напрасно, у нас великолепная коллекция вин. И, скажу вам по секрету, я лично считаю, что виноделие – одна из самых полезных и перспективных отраслей человечества.

Нашел секрет! Саша криво улыбнулся букету и взял высокий бокал с красным вином. Ну и что? Одно расстройство. Вода, подкрашенная чернилами. Хоть с градусами, надеюсь, они здесь ничего не сотворили?

Да нет, похоже, что нет. В животе приятно потеплело, а после пяти-шести глотков и настроение стало повышаться.

– Надеюсь, завтра я смогу насладиться вашими винами в полной мере, – заметил он, любезно улыбаясь букету.

– Завтра?

– Следуя вашей логике, завтра все мои чувства будут при мне? – расширил свой вопрос Саша.

Букет в замешательстве поерзал по столу и даже потерял форму, снова став каплей.

– К сожалению, на данный момент я не уполномочен обсуждать с вами ваше ближайшее будущее...

– А ЧТО вы уполномочены обсуждать? – поинтересовался Саша. Логичней, кстати, было бы спросить: КЕМ уполномочен?

– Ну-у... Ваши привязанности, способности, гм, гм, притязания...

– Что, что? Какие это еще притязания?

– В частности, я должен был выяснить ваше отношение к подвигу.

– Положительное, – доверительно сообщил Саша, откидываясь на стуле. Никакого удовольствия прием пищи ему не доставил, но чувство голода исчезло.

– Какой вид подвига предпочитаете?

Героический Одномоментный? С жертвами? Без? Протяженный Дискретный? Протяженный Единовременный? За Идею? Немотивированный? Во имя кого-либо? Анонимный?

Саша совершенно растерялся от вываленной на него внезапно столь необычной классификации подвигов.

– Я... немножко не понял... Как, как вы сказали? Протяженная идея?

– Я не говорил: протяженная идея! – строго осадил его букет. И тихо добавил про себя: – Предупреждали же меня – вин до еды не подавать...

– Не могли бы вы рассказать поподробней? – попросил Саша, пропуская мимо ушей замечание насчет вина.

– Хорошо. Давайте подробней. – Букет покачал цветами и заговорил тоном учительницы, которая уже час бьется с тупым учеником: – Итак. Подвиги, как известно, делятся на одномоментные и протяженные. К одномоментным относятся героические деяния, совершаемые, как следует из названия, в один момент. И, как правило, под действием сильного душевного порыва. К таким подвигам относятся, в частности: падение на амбразуру, забегание в горящий дом и вынесение оттуда младенцев, спасение утопающих...

– Вы что – лекции в жэках читаете? – поинтересовался Саша.

– Почему вы так решили?

– Меня после второй вашей фразы в сон потянуло.

– Я могу и не рассказывать, – обиделся букет. – Вы сами попросили.

– Все, все, извините, я постараюсь больше не перебивать, – извинился Саша и постарался устроиться максимально неудобно, чтобы не засыпать. Он внимательно прослушал все, что касалось подвигов одномоментных, заинтересовался протяженными дискретными подвигами, но на немотивированных его таки сморил сон.

– ...Таким образом, – профессионально повышая голос, закончил букет, – вы можете выбрать себе любой из вышеперечисленных видов подвигов!

– Спасибо, – поблагодарил Саша, стараясь подавить зевок. – Но я не понял, какое это все имеет отношение ко мне?

– Как это – какое? – Ввиду отсутствия рук букету пришлось всплеснуть цветами. – А зачем вы сюда, собственно, пришли? Почему я вожусь тут с вами второй день? Объясняю, растолковываю! Я уже мозоль себе набил на языке!

– Ну уж, ну уж! Насчет мозоли это вы преувеличиваете... – попытался было возразить Саша, но букет уже разошелся не на шутку.

– Присылают кого ни попадя! Ни подготовки, ни воспитания! Сами толком не знают, чего хотят! А я тут с ними возись! Все! Ухожу!

– В монастырь? – подсказал Саша, живо припоминая нервного короля из отечественного варианта “Золушки”.

От неожиданности букет на мгновение замолчал, но тут же взорвался с новой силой:

– Вот! Он еще и издевается! Меня – в монастырь! Меня! Средоточие порока и невоздержанности! Какое кощунство!

– Средоточие чего? – переспросил Саша, поражаясь неожиданной самокритичности букета.