Операция "Бешеные лошади"
Шрифт:
Профессор, видимо в шутку, назвал эту позднюю встречу — мозговым штурмом. Только вот мозги, как и во всех предыдущих аналогичных встречах, отсутствовали напрочь. Никто не знал что делать.
Маша с самым жалобным видом смотрела на осунувшегося, мрачного Сидора, сидящего за столом напротив, и с почерневшим лицом крутившего в пальцах одинокую крупную жемчужину. Вот уже битых полчаса она грустно наблюдала, как тот с рассеянным видом молча катает её по столу. Ей, за её помощь и "повышенное внимание" к нуждам поселенцев в их арендованной
Вот уже битых полчаса в землянке стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим шорохом катаемого по столу жемчуга, и собравшиеся за столом компанейцы молча глядели на мрачного Сидора, терпеливо ожидая чего теперь уже он скажет. Все по несколько раз за сегодняшний вечер высказались и ни к какому общему мнению так и не пришли. Оставался ещё Димон, которого сейчас здесь не было и который до сих пор пока ещё ничего не знал, да Сидор, с безсмысленным, отрешённым видом молча катающий по столу одинокую жемчужину.
Понимая чего от него ждут, Сидор тем не менее не спешил озвучить собственные мысли и лишь что-то с мрачным видом про себя молча обдумывал.
— Представляете? Несколько тысяч! — неожиданно хриплым, надтреснутым голосом нарушил он молчание.
Взяв большим и указательными пальцами жемчужину, он поднёс её близко к глазам, как будто плохо видел, и принялся внимательно рассматривать. Сидор в этот момент производил впечатление человека, никогда в жизни не видевшего ничего подобного, настолько у него в этот момент было странное, удивлённое выражение лица.
— Это говённое, ненужное нам поле бондарей обойдётся нам в несколько тысяч таких вот прекрасных, ровных жемчужин. Причём, неизвестно даже точно, во сколько именно.
— Боюсь, как бы вообще всё подчистую не выгребли, — мрачно проговорил он.
— Если мы всё-таки надумаем его выкупать, конечно, — с кривой, злой ухмылкой на лице, уточнил он под внимательными взглядами своих друзей.
— Я ещё раз намедни заскакивал в Совет и ещё раз, детально всё уточнил.
— Так вот. Голова готов хоть сейчас, хоть сей момент выложить нам за наш речной жемчуг любое количество наличного золота. Любое! — тихо проговорил он, обведя всех сидящих за столом тяжёлым, злым взглядом. — Хоть миллион, хоть два, хоть три. И, соответственно, тут же, по получению золота. быстро оформить все положенные на землю документы.
— Совет полностью его поддерживает в деле продажи нам городской земли, — криво ухмыльнулся Сидор. — И меня довольно настойчиво поторопили, чтоб мы побыстрей определялись. Покупаем или нет? А то, мол, посевная на носу…. сеять, мол, нада…
— Как вы понимаете, у них на нашу земельку уже вполне определённые свои планы сформировались. Стоило её только расчистить от пней…, - скривился недовольно
— Интересно было бы знать сколько из этих жемчужин осядет в кармане самого Головы, — мрачно буркнул профессор, несколько невпопад.
— Все, — не глядя на него тихо отозвался Сидор.
— Плату от нас принимают только золотом или серебром, а весь наш жемчуг, превращаясь в золото, проходит только через него. Так что, в конечном итоге он весь оседает в бездонных карманах его клана. С весомым приварком, кстати…
Не глядя на профессора, он снова зажал жемчужину между пальцев и поднёс её близко к глазам.
— За точно такую же в Мерзком Стрые мы выручили бы на порядок больше, чем платит он, — мрачно заметил Сидор. — А здесь Голова пользуется собственной монополией и обосновывает низкую предлагаемую цену срочностью и большими объёмами продаж. И ведь прав, сволочь. Нам всегда надо срочно и много.
— Но видели бы вы, братцы, какой жадностью загорелись его поросячьи глазки, стоило только мне поднять этот вопрос, — зло, сквозь зубы, тихо проговорил он.
— Это сколько же он с нас имеет? — вопросительно глянул он на Корнея.
— Что ты на меня уставился? — сердито огрызнулся тот, невольно поёжившись под неожиданно злым и холодно-оценивающим взглядом Сидора.
— Я такой жемчуг, да ещё в таком количестве первый раз в жизни увидал только в ваших рюкзаках на землях амазонок. А до того о подобном даже не слыхал.
— Значит, решено, — флегматично отозвался Сидор, нехотя отводя взгляд. — Жемчуг больше не продаём. Ещё одну дырку на поясном ремне проколю, жрать одну варёную картошку буду, без соли, а продавать через него жемчуг — больше ни за что.
— По возможности, — невольно поморщился он, понимая что из подобных благих пожеланий в ближайшее время вряд ли чего хорошего выйдет.
— А землемер то был прав, — хмыкнул он. — У нас в Совете действительно есть большая и волосатая лапа. И зовётся она просто — наш самородный жемчуг.
— Была! — зло хлопнул он ладонью по столу.
— Да с землёй то что делать? — раздражённым голосом перебил его профессор. — Мы же за этим здесь и собрались, а ты всё про жемчуг да про жемчуг. Жемчуг он что, он и подождать может.
— Что значит, подождать? — на профессора неожиданно зло окрысилась Маша. — Да вы, профессор, хотя бы представляете сколько с нас требуют? Вы можете понять, что всего нашего оставшегося жемчуга не хватит на то чтобы оплатить то что с нас хотят получить?
— А что с землёй? — невольно перебил рассерженную Машу Сидор, подняв на профессора немного рассеянный взгляд. — С землёй всё ясно.
— За наличные мы её выкупать не то что не можем, а не будем. Маша совершенно точно сказала — это очень большие деньги. А двадцать семь, или все тридцать лет аренды нам и даром не нужны. Бред полный! — зло оскалился он.