Операция «Гадюка» (сборник)
Шрифт:
— Мне сказал полковник… Григорий, да, Григорий?
— Григорий.
— Он пообещал мне, что найдет Надин. Что Надин здесь, понимаешь? Он меня сюда тащил на горбу, а ты говоришь — он был на нас обижен.
— Откуда ты знаешь Григория?
— Люди должны помогать друг другу. — Он заговорил наставительно, как партайгеноссе на проповеди. — Это способствует их лучшему перерождению. Мы с Гришей в Тирасполе были. Это Приднестровье.
— Спасибо за объяснение, — сказала я. — Что-то я его там не заметила.
Гарик
— А тебе, — повернулась я к нему, — я ноги выдерну.
— Спасибо за внимание, — сказал Гарик. — Но вряд ли это поможет нашему общению.
— Мне уже ничего не поможет.
Тут и пришел граф фон Шейн. Он вошел как раз в тот момент, когда я спрашивала Витечку:
— А где Валера? Ты Валеру видел или потерял, как и меня?
— Валера? — тупо произнес он.
— Александра, — позвал Гриша от двери, — можно вас на минутку?
— А вот и ты! Где пропадал? — рассерженно накинулась на него я.
— Простите, но я обыскал весь стадион. Я же не знал, где вы спрятались.
— Я была на виду, — ответила я. — И кто хотел, — я показала на Гарика, — без труда меня нашел.
Красиво сказала. Как в высшем обществе.
— И я бы нашел, — миролюбиво ответил Григорий. — Если бы мне не пришлось просидеть полчаса в крысиной норе, чтобы не попасться на глаза слишком внимательному охраннику.
— Убрал бы его, и дело с концом, — подсказал Витечка. — Они здесь ублюдки.
— Кончай свои солдатские бредни, — зло сказала я. — Здесь ублюдков нет.
— Это не бредни, — возразил Витечка. — Я живым не останусь, если их не замочу.
Я готова была взорваться — тогда бы от всех и клочка не осталось. Но Гриша был настойчив:
— Выйдем наружу, на минутку!
Я пошла следом за ним. Он остановился в коридоре.
— Он меня не узнает! — пожаловалась я.
— А разве мы об этом договаривались? — Он оскалился, зубы плохие, пора к протезисту. — Я же не могу снять с твоего Вити заморозку. Не могу, что будешь делать? Какого вытащил, такого и получай. Не помнит он тебя, и твое имя ничего ему не говорит. Но он вылечится, придет в себя.
— При чем тут какая-то Надин?
— Не сердись на него, — сказал Григорий. — Если он тебя не помнит, кому он будет хранить верность? Ведь он привязчивый. Он увлекся медсестрой в лазарете, а эта медсестра попала в плен к ублюдкам. Ты знаешь, чем это кончается?
— Догадываюсь.
— И потом был сделан фильм о том, как враги добивают раненых и насилуют девушку. И этот фильм наши пропагандисты показывали перед боем, чтобы солдатики яростнее сражались.
— А как же сняли?
— Снять что угодно — несложно. С балкона можно снять, с летающего шарика можно снять. Было бы желание.
— Ладно, рассказывай дальше, —
— Я понял, что у меня есть только один шанс его сюда затащить — обещать ему Надин.
— Значит, ты врал?
— Может, врал, а может, и не врал. Это обычное дело на такой войне… Важен результат.
— А почему Витечка весь израненный?
— А потому, что он кинулся в бой, когда убили Шундарая в рыцарском поединке. Шундарай был его другом.
— Странное имя.
— Там встречаются и более странные имена.
— Его надо перевязать.
Григорий с облегчением вздохнул.
— Ты его получше перевяжи. А потом отправимся искать эту самую Надин.
— Зачем она нам? — удивилась я.
— Пока не будет ясности, он не успокоится, — сказал разведчик Гриша. — Мы рискуем его жизнью. Он хочет сам пойти.
Тут я разумно возразила:
— Его хватит на десять шагов. Потом кранты.
— Объясняю, — сказал Григорий. — Пока судьба Надин неизвестна, твой возлюбленный остается в критическом состоянии.
— Но в этом же вы виноваты! — заметил Гарик, который вышел в коридор. — Вы его притащили сюда.
— Я не тащил, — сказал Григорий. — Я обеспечил воссоединение Александры с Виктором. Это произойдет не сразу, но произойдет обязательно, если мы сможем вернуть Виктора домой. Ваша очередь, Александра. Зарабатывайте свои очки. — Григорий сделал приглашающий жест.
И тогда я поняла, что он прав. В обычной ситуации я бы послала всех подальше… но Витя мог в любой момент помереть, и мне не хотелось, чтобы он умер от неутоленной любви к другой бабе. И я пошла в комнату.
— Ты мне веришь? — спросила я у Вити. Мы с ним уже вроде бы познакомились.
— А что? — невежливо спросил мой суженый.
— Мы пойдем с Гришей, — сказала я. — И найдем Надин живую или мертвую. При одном условии — ты лежишь здесь и ждешь нас.
Витя растерянно повел глазами. Натолкнулся взором на Гарика.
— Такое предложение — самое разумное, — сказал Гарик.
— Только недолго, — сказал Витя.
Не желаю даже злейшему врагу оказаться в моем положении. Я смотрю на любимого мужчину, ради которого я прошла все круги ада, унижалась, жертвовала собой — все для него! И он смотрит на меня как на стул.
— Сначала, — сказала я, — Гриша, достань нам бинт и спирт. Можно йод.
— Я попробую.
В самом деле, Гриша через три минуты притащил откуда-то аптечку, армейскую, земную. Я не стала допытываться, откуда дровишки. Гарик открыл мне бутылку воды.
Я начала промывать и перевязывать рану Вити. Мне хотелось кричать от ужаса — я и не представляла, насколько он плох. Какими усилиями мой милый остается в сознании? Почему он не кричит от боли, а только морщится? Неужели это все из-за нее?